Гражданская война приходит незаметно. Она тихо входит в каждый дом, без предупреждений и анонсирования по центральному телевидению. Сначала ты с болью смотришь новостные сводки о том, что где-то в Изюме или Волновахе, в этих далеких и таких внеконтекстных городах, ранен украинский солдат, убит «террорист», попал под обстрел случайный прохожий. Потом ты узнаешь, что у соседки сыну пришла повестка из военкомата и он поехал на восток воевать. Он думает, что поехал бороться с терроризмом, но там на месте ему придется бомбить и детский садик, и школу, и дома с мирными жителями. Кто уж разберет, где спрятано вражеское племя. И тут уже твоя коллега рассказывает, что сегодня не приняла от почтальона повестку, адресованную мужу. Слава Богу, адрес написали с ошибкой, были основания отклонить. Но ведь завтра могут принести исправленный документ. Вот теперь открывать дверь незнакомым лицам в доме строго настрого запрещено. И нет у нее угрызений, что поступок ее не патриотичный. Потому что, у моей коллеги двое маленьких сыновей. Она не хочет, чтобы ее муж погиб смертью храбрых и его с почестями похоронили. И я уверена, что те матери и жены, которые уже получили «груз 200», тоже не хотели. Им было все-равно на каком языке хотят говорить в Славянске, что Донецк и Луганск хотят отделиться, им даже все равно, что русские забрали Крым. Эта война отняла у них самое дорогое – жизнь родного человека.

Гражданская война приходит незаметно. И та, что была в 20-х в России, и та что идет сегодня в Украине. Той страны, которая была у нас всего полгода назад уже никогда не будет. Мы можем как угодно относится к референдуму на востоке, но ведь на него пришли тысячи украинцев, которые не хотят жить в одной стране с теми, для кого Бандера и Шухевич – герои. Это говорит о том, что в нашей стране не все в порядке. И когда горели люди в Одессе, а некоторые мстительно потирали руки, - это значит что-то надломилось внутри этого народа. Тем временем миллионный город Донецк, в котором, по признанию самого мэра, просто невозможно провести эвакуацию мирного населения и в бомбоубежищах сможет укрыться едва ли четверть дончан, бомбит с воздуха собственная же авиация. Она борется с вооруженными сепаратистами, применяя неуправляемые ракеты С8, как в Луганске, и установки залпового огня «Град», как в Славянске. А бомбоубежищ для всех не хватит. И садики со школами работают в штатном режиме.

Применяя армию на востоке власть подписывается в своей неспособности договориться с Донбассом. Что она может ему предложить? Расширение полномочий регионов? Они уже и так «расширились» - шире некуда. Об этом нужно было говорить в первые дня после взятия власти в свои руки. Ведь это было так предсказуемо, что восток не признает легитимность революционных лидеров. Сейчас уже другая повестка дня. Начинается она с прекращения АТО. С этого начинается дорожная карта предложенная ОБСЕ, об этом говорили во время женевской встречи. Мира терпеливо ждали все украинцы после выборов президента. Они состоялись, но кровопролитие за ними последовавшее стало еще масштабнее. В связи с этим Россия готовит внести на рассмотрение Совета Безопасности ООН резолюцию с требованием немедленного прекращения насилия на востоке Украины и создания гуманитарных коридоров. Ведь сегодня Луганскую область покинули 10 тысяч человек, в Донецкой области ситуация аналогичная. А Славянск в одночасье опустел: половина жителей покинули родные дома, остались только старики, которые не показываются на улице. Ну и, конечно, уже наступили перебои с поставками продуктов, бензина, в дефиците – сигареты. Это военное время. Так что гуманитарный кризис (пока не катастрофа) уже набирает обороты.    

…Любая война, самая кровопролитная и жестокая заканчивается переговорами о мире. За круглый стол садятся самые ярые антагонисты, они жмут друг другу руки и договариваются остановить огонь. Вопрос только количества положенных жизней на пути к этому переговорному процессу.