Раскол Украины на два общества, отчетливо проявившийся в 2004 году, сегодня принял необратимый характер. Формально оставаясь гражданами одной страны, эти общества категорически отказываются от сотрудничества и контакта. Попытка навязывания силового сценария приблизила нас к реальной угрозе гражданского конфликта, где каждая сторона оперирует своими представлениями об истине, справедливости и понимании всеобщего блага.

Однако в нежелании разговаривать вызрела внутренняя готовность физически уничтожать оппонентов как неспособных принять «истинно верное». Действительно ли истина может быть только одна? Является ли убийство залогом построения европейского государства и достижения  счастья народа? И заслуживает ли этого счастья только часть всего общества или народ в пока еще единой Украине?

Слово и дело

В разгар революционных событий, прямо с Майдана, продрогшие и простуженные, хозяева нашей съемной квартиры приехали за деньгами. Суровые лица, сжатые губы. «Серце болить за Україну», – только так и не иначе. И слово за слово, пожилые уроженцы буковинского села, много лет проживающие в окрестностях столицы, скатились к локальному митингу и оскорблениям. «Ви не на Майдані, бо не бажаєте кращої долі своїм дітям!», «даунбасовці!», «скинути банду!», – кричали они, удивительным образом повторяя риторику социальных сетей. Ушли, трясясь от возмущения и злобы.

Так уже было. Во время «оранжевой революции» в момент рушились родственные и дружеские отношения, в столице отказывались сдавать жилье «донецким» и тогда же это слово стало ругательством, синонимом грубой силы, хамства, всемерной отсталости и даже рабской сущности. Тогда никого не убивали, но исподволь было понятно, что начало положено и как минимум у двух частей страны уже не будет общего президента. Она – страна – стала «половинчатой».

Сегодня история 2004 года повторяется в квадрате. И это уже не просто оскорбления в интернете. Появилась реальная угроза того, что к тебе домой придут вооруженные молодчики, чтобы наказать за инакомыслие. Граждане, клянущиеся в любви к своей стране, готовы натурально уничтожать других граждан только потому, что это представляется лучшим способом убедить их в своей правоте. СМИ совершенно спокойно пишут про «характерную внешность» врага, стремительно скатываясь к пропаганде наилучшего нацистского пошиба.

Через десять лет после первой «революции» перед украинским обществом стоят те же самые вопросы из области этики, проблема определения истины и справедливости. Общепонятных – истины и справедливости.

Долго ли умеючи

 «Народ борется против банды, захватившей власть». Эта максима, оправдывающая любые действия протестантов, вовсе не является общепонятной. «Народ» – это и радикальные националисты, и офисные хомячки, и грантоеды, и студенты, и даже упомянутые бывшие жители села. Некий малый процент от населения страны, не представленный одним или несколькими лидерами, не имеющий единой цели и плана действий. «Свалить эту власть – а там посмотрим».

Но при этом для радикальных националистов «посмотрим» – это уничтожить церкви, которые им не нравятся, свалить и раскрошить памятники, переименовать улицы и города, всех загнать под один человеческий стандарт, в одну политическую веру, депортировать или уничтожить врагов народа.

Для офисных хомячков или грантоедов, привыкших к теплым офисам, протест носит больше мировоззренческий характер. Для разного рода бизнесменов любые действия всегда связаны с вопросами прибыли. Но в самом общем понимании люди чаще всего совершают какие-либо поступки не потому, что у них есть четкий мотив «хочется», или четкий план «результат», а потому, что они просто не умеют иначе.

Для того чтобы играть в шахматы, плавать, ездить на велосипеде, нужно уметь это делать. Для того чтобы строить «правильную» страну и «жить как в Европе» – то же самое. А радикалы годами учились громить. Хомячки – получали зарплату в конверте и тратили жизнь на пустое. Бизнесмены – продавали своим же согражданам импортный ширпотреб втридорога. Начинать большое общее дело с личных малых побед над несправедливостью стремились единицы.

Начать с себя

В свое время хозяин нашей съемной квартиры был членом КПСС, «бо всі були». Служил в Советской армии, присягал под красным знаменем. Единогласно одобрял решения съездов. Безропотно получил от советского государства жилье и наверняка ездил отдыхать по профсоюзной путевке. С наступлением независимости, как и многие соотечественники, вдруг осознал свою ненависть к клятым коммунякам и свою национальную исключительность. При этом – полученную от СССР квартиру сдает за эквивалент месячной зарплаты металлурга. Налогов не платит, хотя родная дочь – «високопосадовець у податковій» и страдает от произвола «донецких», повсюду расставивших своих людей: жадных, тупых и авторитарных.

Согласитесь, налицо как минимум два преступления, за которые в ЕС гражданина бы уже наказали. Но это сторонника евроинтеграции не смущает. Равно как и то, что в Европе такие цены на аренду жилья, как в Киеве, невозможны, немыслимы. В этом вопросе наши хозяева предпочитают оставаться сельскими жлобами. И возмущаясь тем, что я не на Майдане, они не интересуются, где я возьму деньги за аренду. Деньги нужно выдать в срок, по умолчанию. И точно так же по умолчанию вы станете врагом, если попробуете сказать ему, что построение Европы надо начинать с себя.

Так что, говоря о текущей украинской «революции», следует помнить о различии между поведением и его последствиями. Человек совершает намеренные действия, делает то, что умеет: чего-то требует, строит баррикады, бросает в милицию «коктейли Молотова», избивает «титушек», работает политическим агитатором под видом журналиста, захватывает облгосадминистрации. Он считает, что поступает правильно. Но то, что в результате этих действий Украина не станет Европой, вообще исключается из системы оценочных суждений. Вместо этого предлагается максима «при этой власти она Европой тем более не станет».

Данное противоречие очевидно для большинства, поскольку до сих пор протесты в Киеве, несмотря на впечатляющую телекартинку, не вышли даже за пределы одной улицы. Вокруг больших и малых майданов происходит обычная жизнь. И это, как правило, вызывает озлобление «наиболее активной части общества». На этот случай была создана вторая максима: «Один процент сознательных людей и делает революции». Читай: во имя всеобщего блага, которого «тупая биомасса» просто не понимает.

Общество на общество

Удивительно, но на наших глазах радикальные западноукраинские националисты вместе с моими квартирными хозяевами (не считая всех остальных) действуют как ненавидимые ими коммунисты много-много лет назад. С тем лишь отличием, что коммунисты говорили о вещах, актуальных для большинства: землю – крестьянам, заводы – рабочим. Залогом выполнения этой задачи было свержение монархии и диктатура пролетариата.

Нынешние революционеры тоже выступают за свержение и диктатуру, однако ни о каких интересах большинства речи не идет даже приблизительно. Всех без исключения сегодня интересуют две вещи: работа и деньги. Где их взять – Майдан не сказал ни разу, иначе на стороне «революции» были бы миллионы. Свержение власти объявлено действием, достаточным для счастья общества. И это третья максима.

Однако общество – не те, кто имеет аккаунты в Facebook и не «народонаселение». Юзеры в соцсетях имеют мнение друг о друге и событиях, но общество – это сила, соединяющая людей вместе и обеспечивающая их совместную деятельность. Такая сила может существовать только в том случае, если у людей есть общее понимание правильности. Когда большинство говорит: да, он поступил плохо, но в этой ситуации он действовал правильно. Сторонники и симпатики революции – бесспорно общество. Но и ее противники – тоже. Это и неудивительно для «половинчатой» страны.

Дело не в поддержке «этой власти». Есть четко выраженная группа людей, не могущих вести никакой совместной деятельности и координировать свои действия с другой группой – ни в настоящем, ни в будущем. И уклонение от отношений выражается не только в пассивном отказе «выйти на Майдан» или «штурмовать ОГА», но и в сопротивлении, оказываемом при попытке привлечь к этому насильно. Как граждане своей страны, имеющие собственное мнение по поводу ее будущего, они имеют на это законное право. Не поддерживая Януковича.

Если имеются силы строить баррикады и отправлять десанты на захват местной власти – можно запросто обеспечить и законность выборов. Даже в Донецке. А лучшего способа измерить, поддерживает ли народ власть на самом деле, пока не придумано. Это истина, которую разделяют многие.

Напоследок задуматься

Я не хочу развала государства, войны, но не позволю силой, по беспределу, навязывать мне что-либо «бесспорное» и «очевидное». Тем более – менять «бандитов» на беспредельщиков ради самого факта обмена. Это справедливость, понятная большинству. И я никогда не голосовал за Януковича.

Сегодня, прямо сейчас, все стороны решают для себя, насколько далеко можно зайти в отстаивании своих истин и справедливостей. Оправдывают ли они гражданский конфликт и убийство «во имя всеобщего блага»? Особенно массовые убийства, которые совсем недавно объявлялись недопустимым проявлением «кровавого сталинизма». И в этом контексте мы должны конкретно задуматься: является ли все это залогом построения европейского государства и счастья общества. Тем более что и того, и другого у нас как минимум по два.