Онлайн-студия «Inpress-клуб» — проект информационно-аналитического портала Inpress.ua. В прямом эфире без купюр и монтажа читатели нашего портала могут стать наблюдателями и участниками интересных бесед, острых дискуссий, обстоятельных интервью.

Гостями «Inpress-клуба» становятся лидеры общественного мнения, популярные ньюсмейкеры, любимцы публики, признанные авторитеты, чье мнение интересно широкой аудитории.

Напомним, 13 февраля онлайн-студию «Inpress-клуб» посетили член совета НБУ, бывший народный депутат Василий Горбаль и ректор Киевского института банковского дела Василий Фурман, 20 февраля в онлайн-студии «Inpress-клуб» состоялся онлайн-марафон, посвященный текущей политической ситуации. В прямом интернет-эфире свое мнение о текущих событиях в Украине высказывали эксперты, общественные деятели и журналисты. Тема разговора — «Украина — в поисках выхода из кризиса». Беседу вел Игорь Лесев. Гостями студии стали журналист Анатолий Шарий и политолог Вадим Адеркас.

Ведущий: Здравствуйте, вы в студии Inpress-клуба, и мы продолжаем обсуждать самые важные события в нашей стране. Сегодня у нас в гостях известный экономист Олег Устенко, мы будем говорить с ним об экономических аспектах происходящего противостояния. Олег, здравствуйте!

Устенко: Здравствуйте!

Ведущий: Ситуация в Киеве меняется буквально ежеминутно. Скажите, украинская валюта будет реагировать на происходящее?

Устенко: К сожалению, да. К сожалению, украинская валюта слишком сильно привязана не только к фундаментальным финансовым основам и курсу, но и к политической ситуации. В самом начале кризиса фундаментальных причин для дестабилизации гривны не было: дефицит счета текущих операций и торговый баланс не изменились, экспорт остался на прежнем уровне, прогноз притока инвестиций не пересматривался. То есть тогда не было причин, но потом они появились. Если взглянуть на недавнее прошлое, то спрос на валюту со стороны населения в кризисный период конца 2008 года и начала 2009 года составлял порядка 1,5 млрд долларов (кстати, тогда НБУ просто сжег 10 млрд долларов из золотовалютных резервов для того, чтобы поддерживать курс). Сейчас месячный спрос населения на валюту по моим оценкам составляет около 2 млрд долларов. Это колоссальный спрос.

К примеру, летом 2013 года спрос оценивался в 100 млн долларов, а в начале осени он утвердился на уровне 670 млн долларов. А потом начали происходить негативные моменты, связанные с тем, что Россия не купила евробонды в январе: рынок крайне негативно отреагировал на эту информацию, увеличился дисконт на украинские еврооблигации, и значения доходили до 23% — это чрезвычайно много. Повысились риски дефолта, экономическая ситуация начала выходить из-под контроля, но что меня реально тревожит, так это то, что страна продолжает держать большой дефицит государственного бюджета.

По нашим оценкам, в бюджете заложены неправильные макроэкономические параметры: рассчитывать бюджет на уровне где-то 5% роста ВВП — это очень много. Но тут неважно, какой объем дефицита. Тут вопрос — как его профинансировать. Профинансировать его на внешнем рынке по 15% годовых — это нереально ни для одного бизнеса, а для государства — это вообще из области фантастики. Т. е. нельзя фондировать бюджет под такие проценты, так как надо будет увеличивать ликвидность на внутреннем рынке, выбрасывать больше гривен на рынок, что приведет к очередному повышению курса. Другой вариант — привлечь средства за счет приватизации, но в период такой политической турбулентности это опять-таки просто невозможно.

Сейчас главный вопрос — как будут действовать политики. Но, если честно, я слабо себе представляю, что в пик такой политической турбулентности кто-либо может выйти к населению и сказать: смотрите, мы жили неправильно, у нас был колоссальный дефицит, давайте резать все наши программы. Кто возьмет на себя такую ответственность? Кто скажет, что надо увеличить пенсионный возраст еще на два года? Кто скажет, что необходимо сократить финансирование всего чего только можно. Я понимаю, что здесь могут быть приведены аргументы о коррупции и борьбе с ней. И это будет правдой. Но если подумать, то 75% бюджета — это социально защищенные статьи. Т. е., если воруют, то из 25% от общей расходной части бюджета.

Ведущий: Что в этом случае надо делать? Можно ли сформировать техническое правительство из представителей бизнес-структур. Это реалистичный сценарий или нет?

Устенко: Это сложно будет седлать, потому что много вопросов, связанных с бюджетом, надо будет решать в Верховной Раде. Это значит, что парламентское большинство должно будет проголосовать за сокращение расходов государственного бюджета, что сразу приведет к экономическому спаду. С точки зрения экономики урезание дефицита государственного бюджета является правильным шагом, но параллельно с урезанием угнетается экономический рост. Кто возьмет на себя ответственность за спад в экономике?

Техническое правительство, наверное, возьмет, но согласятся ли с такой трактовкой политические лидеры? Больше всего я боюсь, что может быть задействован механизм середины 90-х годов, когда  нет возможности финансировать дефицит внутри страны или за ее пределами. Ты не можешь проводить приватизацию, остается одно — включаешь печатный станок, это, конечно, самая опасная вещь, так как в обязательном порядке возникнет инфляция. Но тогда вопрос, смогут ли контролировать инфляцию? Я считаю, если инфляция в Украине выйдет за рамки 20%, то она просто перейдет Рубикон и станет неконтролируемой. Я не говорю, что это обязательно должно произойти, но риски такие есть.

Я вспоминаю середину 90-х годов, период гиперинфляции в Украине, когда дефицит государственного бюджета составлял 30% ВВП. Конечно, сейчас ситуация другая, при самом пессимистичном раскладе — это 5% ВВП. Это не 30% дефицит, который полностью финансировался и фондировался за счет печатного станка, когда цены менялись по несколько раз на день и когда курс доллара менялся каждые 20-30 минут. Т. е. опасностей и рисков достаточно много. И мне кажется, что политики не до конца осознают, в какую пучину ввергается с точки зрения экономики страна.

Ведущий: Правильно ли я понимаю, что сегодня надо выбирать из двух зол: либо пересматривать бюджет, либо включать печатный станок?

Устенко: Да, правда. Но может быть контраргумент: давайте попробуем увеличить доходную часть государственного бюджета за счет налогов. Но я в нее не верю: ни в одной стране мира этот подход не срабатывал в краткосрочной перспективе. Может в средней или долгосрочной перспективе это сработает, но в краткосрочной точно нет. Аргумент по поводу того, что у нас колоссальный теневой сектор экономики, может быть аргументом, но опять-таки не в краткосрочной перспективе.

По моим собственным оценкам, в прошлом году теневой сектор произвел порядка 150 млрд долларов, в то время как «белый» произвел порядка 175 млрд долларов. Т. е. фактически 50/50. Но опять же для того, чтобы теневой сектор экономики вышел из тени, для того, чтобы можно было собирать с него налоги, необходимо создать соответствующие условия. Административные меры, призывы, агитация не дадут результата. Но опять-таки это не вариант краткосрочной перспективы. Поэтому идеальный с точки зрения экономики план — немедленное нахождение консенсуса между политиками. Это даст возможность для нас разблокировать внешние рынки заимствования капитала, возобновить переговорный процесс с МВФ об открытии новой программы кредитования стэнд-бай. Это позволит Украине уйти от этих двухгодичных займов, которые сейчас размещаются на территории Российской Федерации. И тогда можно будет говорить о медленном выходе из экономического кризиса.

Ведущий: Вы затронули тему российских кредитов. Не кажется ли Вам, что в этом вопросе есть определенная политическая составляющая? Россия использует высокопарную риторику, говорит, что оказывает братскую помощь, но мы живем в 21 веке, где просто так никто никому не оказывает помощи.

Устенко: В декабре Украина и Россия договорились о кредите. Но на тот момент, мы потенциально могли бы выйти на внешние рынки заимствования капитала, если бы начали параллельно вести переговорный процесс с МВФ. При неплохом раскладе мы могли попытаться одолжить на внешних рынках где-то под 7,5% годовых, на 10 лет. Потому что тот момент времени совпадает с неплохим состоянием внешнего рынка. Россия же давала под 5% на 2 года. Эти 2% — это фактически премия, которую Украина получила от Российской Федерации. Я не берусь говорить по поводу того, что стояло за этим, были ли какие-то политические моменты в этом вроде бы обычном договоре. Наверное, были какие-то договоренности. Тем более россияне пошли на нарушение своих внутренних регулирований…

Ведущий: Из фонда национального благосостояния…

Устенко: …который говорит, что вы имеете право финансировать или инвестировать, но только так называемые «трипл эй» бумаги. Но, тем не менее, на тот момент выбирать было не из чего, плюс Украина столкнулась с проблемой краткосрочной ликвидности. В принципе, таких колоссальных проблем не было. Но была проблема, где найти деньги на короткий период времени. Я так понимаю, это был единственный вариант. Надо помнить — требования МВФ достаточно жесткие: никаких денег вперед.

Ведущий: Я хотел бы вернуться к взаимопониманию политиков и народа, наверное, все-таки потому что при всей кризисной ситуации есть все еще легитимный парламент, в котором есть люди, за которых голосовали. Но не кажется ли Вам, что любые бюджетные изменения целесообразно начинать с затягивания поясов у чиновников, народных депутатов. Потому что трудно убеждать людей поголодать сытым голосом. Если говорить о какой-то поэтапности, чтобы вы предложили? На сегодняшний момент мы видим, что экономика страны переживает непростые времена.

Устенко: Я думаю, что такие действия были бы правильными. Во-первых, нужно сократить все расходы в государственном аппарате. Во-вторых, нужно внедрить абсолютную транспорентность в вопросе государственных закупок.
Также, мне кажется, назрела явная необходимость передачи части функций государственного бюджета на места. Но тут надо быть осторожным. Достаточно вспомнить Мексику, где эта инициатива вызвала забастовку врачей и учителей, которые заявили, что их зарплата сократится и будет зависеть от колебаний налоговой сферы региона.

Но, в принципе, это правильное направление — часть функций центрального уровня или федерального уровня отдается на места. Пусть на местах решают, каким образом тратить деньги. И тут я не исключаю, что будут трансферты из одного региона в другой, потому что традиционно один регион более слабый, другой — более сильный, но если мы хотим сохранить страну единой, то это достаточно объективный подход.

Ведущий: Я хотел бы спросить про регионы. Знаете, часто звучит тезис: Восток всех кормит. Он актуален сегодня?

Устенко: К сожалению, отечественная металлургия, химия и машиностроение далеко не в лучшем состоянии. Это показала статистика за январь. Январь этого года был просто провальным. Снизился экспорт, и ситуация с Китаем не очень благоприятная.

Ведущий: В связи с этим, как быстро должны реагировать на это политики?

Устенко: Речь идет о днях, если не о часах. Т.е. чем быстрее будет остановлена политическое противостояние, тем быстрее можно будет повернуться в сторону экономики. В противном случае нас ждет неконтролируемый процесс волатильности. Очевидно: мы не получим требуемый объем инвестиций в этом году. В прошлом году мы получили порядка 4 млрд долларов инвестиций. В текущем году прогноз неутешителен, есть большие сомнения, что мы привлечем хотя бы 1 млрд долларов. 

Для того, чтобы восстановить Украину на инвестиционной карте, нужны немедленные решения. Нужны решения по пересмотру бюджета, глупо пытаться сегодня выполнять бюджет, где рост ВВП определен в размере 3%. Уровень инфляции рискует раскрутиться просто колоссальными темпами. На фоне того, что плохо себя чувствуют внешние рынки, мы должны ожидать умеренного экспортного роста. Мы должны немедленно посмотреть цифры в бюджете, в противном случае через два-три месяца мы увидим массу бастующих бюджетников. Для нас будут закрыты внешние рынки заимствования капитала. Останется только одна альтернатива — включить печатный станок либо выйти к народу и объяснить, что сделать мы уже ничего не можем, затягиваем пояса и просто режем все наши затраты.

Ведущий: Получается, времени не так много.

Устенко: Я думаю, речь идет даже не о неделе, а о днях и часах. Чем быстрее будет принято решение, тем лучше. Приведу пример. В понедельник Украина разместились на ирландской бирже с евробондами. Их должны была выкупить Россия. Это в некоторой степени обнадежило многих. Однако появилась информация, что покупка не состоится. Доходность наших акций начинает снижаться. Дисконт, с которым мы должны продавать украинские еврооблигации, увеличивается до колоссальных размеров. Я не готов сказать, каков он сегодня, но вчера он был на уровне 24%. Это, конечно, лучше, чем в Греции, которая падала и торговала с 90% дисконтом. Т. е. за каждые 100 долларов в бумагах давали 10 долларов живыми деньгами. Сейчас за каждый 100 долларов дают 80 долларов живыми деньгами, но это ненормально для любой страны. И политики, по-моему, либо не осознают, что они делают, либо работают специально деструктивно — чем хуже, тем лучше.

Ведущий: Спасибо, хотел бы напомнить нашим зрителям, что у нас в гостях был экономист Олег Устенко и мы говорили о влиянии политического кризиса на экономику, и так или иначе еще раз убедились в том, что на политические потрясения экономика реагирует плохо, и эти негативные реакции могут ударить, к сожалению, по каждому из нас, а нам остается только надеяться на то, что политики смогут найти общий язык и совместными усилиями выступать в качестве какой-то единой команды по спасению украинской экономики. Спасибо вам за внимание!