На фоне оглашения решения суда по Сильвио Берлускони, который приговорил бывшего премьер-министра Италии к семи годам лишения свободы, на постсоветском пространстве начала активно торпедироваться идея о «двойных стандартах западного правосудия». С одной стороны со знаком «равно» ставят Берлускони, а с другой — нашу Тимошенко или российскую группу Pussy Riot. Однако вряд ли мы можем говорить в данном случае о двойных стандартах в принципе. В одном случае работает четкий стандарт независимой юстиции и справедливого правосудия, в другом случае стандарт заключается в отсутствии независимой юстиции и справедливого правосудия. По крайней мере, восприятие судебной системы и правоохранительной системы в Украине и на всем постсоветском пространстве состоит в том, что им фундаментально не доверяют граждане.

Что касается Берлускони, то тут все прозрачно и ясно. Во-первых, его осудили не за газовые контракты, не за политический документ. Речь идет о конкретном преступлении на сексуальной почве. Во-вторых, судьи и прокуроры в Италии просто независимы от власти. И Берлускони попал под суд не потому, что пришла новая власть и открыла против него дело, а потому, что потеряв статус премьера, он потерял свою неуязвимость и стал доступен для итальянского правосудия — и получил по полной программе.

Конечно, нужно учитывать, что приговор еще не окончательный — есть еще апелляция. Возможно, что эти семь лет он проведет на своей вилле, где, собственно, и проходили его сексуальные вечеринки. И третье — все трое судей, осудивших экс-премьера, — женщины. Поэтому преступление, которое было ему вменено, еще и попало «не к тому суду».

А теперь давайте посмотрим, что произошло в Москве. В чем там преступление состоит? В том, что они выступили на алтаре? Это был радикальный эстетический жест — в стиле панка. Причем это было буквально семь секунд, на основе чего и был сделан ролик, и по факту ролика вообще-то открыли дело. А то, что в храме Христа Спасителя арендуют помещения для всяких «бизнесовых» крещений детей, продают какие-то футболки, используют с коммерческой целью площади храма — то это считается приемлемым, а радикальный эстетический жест вдруг получает политическую составляющую. Просто Pussy Riot попали в тренд регенерации традиционных русских ценностей, которые необходимы не только для того, чтобы создать вот это консервативное, а где-то даже реакционное моральное путинское большинство, но и чтобы создать определенную «ценностную стену» между Россией и Европой. Поэтому дело Pussy Riot сразу же приобрело политическую окраску и за радикальный эстетический жест они получили «двушечку», как сказал Владимир Путин.