Онлайн-студия «Inpress-клуб» — проект информационно-аналитического портала Inpress.ua. В прямом эфире без купюр и монтажа читатели нашего портала могут стать наблюдателями и участниками интересных бесед, острых дискуссий, обстоятельных интервью.

Гостями «Inpress-клуба» становятся лидеры общественного мнения, популярные ньюсмейкеры, любимцы публики, признанные авторитеты, чье мнение интересно широкой аудитории.

Напомним, 4 ноября в онлайн-студии «Inpress-клуб» мы директором Института глобальных стратегий Вадимом Карасевым обсудили тему: «Украина – Донбасс: испытание выборами». А 7 ноября онлайн-студию «Inpress-клуб» исполнительный директор Международного Фонда Блейзера в Украине Олег Устенко. Тема разговора — «Украинская экономика – крутое пике». Беседу вела Ольга Смалюхивская.

Ведущая: Добрый день. В эфире Inpress-клуб. Это проект информационно-аналитического портала Inpress.ua. Сегодня у нас в гостях известный экономический эксперт, исполнительный директор Международного Фонда Блейзера в Украине Олег Устенко.

Олег, здравствуйте.

Олег Устенко: Здравствуйте.

Ведущая: Сегодня тема нашего разговора достаточно серьезная: «Украинская экономика: Крутое пике». С чего бы я хотела начать, это то, что в экономическом плане больше всего беспокоит обычных украинцев – что происходит с гривной и с долларом. Мы видим, что доллар после выборов опять пошел вверх, т.е. он не останавливается. Такое впечатление, что его держали только до выборов, а теперь отпустили и он как пошел, так и пошел вверх… Как вы думаете, когда наступит граница и чего ждать в ближайшее время, будет ли он и дальше расти? Все-таки украинцы, у которых кредиты в долларах или сбережения не в той валюте держат, мы же понимаем, что это все отображается на ценах и на нашей покупательской способности?

Олег Устенко: Тема достаточно сложная и я понимаю, что она на слуху сейчас, и все, что касается доллара, болезненно и тяжело сейчас для большей части населения. Но, к сожалению, все это было ожидаемо и вот по каким причинам: прежде всего надо понимать, что цена за доллар, я имею в виду курс гривна – доллар или курс гривна – евро, устанавливается не из того, чего кто-то хочет в стране, а из того, что есть какие-то объективные экономические реалии. К сожалению, объективные экономические реалии таковы, что курс всегда устанавливается и должен устанавливаться, исходя из спроса и предложения. Национальный банк Украины принял решение с 5 числа перейти к гибкому курсообразованию.

У них не было никакого другого выбора – золотовалютные резервы обмельчали, их объем находится на уровне 14-15 миллиардов долларов. Это чуть больше, чем 2 месяца покрытия нашего критического импорта. Мы хотим сотрудничать с Международным валютным Фондом и это реально надо для страны. Одно из требований МВФ – это гибкое курсообразование. МВФ никогда не пойдет на возможность кредитования экономики, которая будет сжигать свои золотовалютные резервы. Курс можно было держать, но вопрос, как долго – еще 1-3 недели или 4 месяца…

Ведущая: Что дальше с ценами будет, куда он залетит? Мы ведь не только нищаем, вы же видите, что за последние месяцы происходит в стране с ценами и со всем?

Олег Устенко: Украинская экономика падает, а глубина падения в этом году будет 8-10%, инфляция превысит отметку в 20%. Дефицит бюджета находится на отметке, превышающей 10% ВВП. Я бы напомнил, что когда греки падали в пропасть, они падали в пропасть, когда дефицит отметки госбюджета был 13% ВВП. Нам не так много осталось. Кредит на дефолтные свопы, страховка за риск на работу в Украине находится на отметке, превышающей 1200 базовых пунктов, это значит 12%. Каждый, кто согласен прокредитовать или проинвестировать украинскую экономику, скажем, 1 млн. долларов, должен заплатить порядка 120 тысяч просто для того, чтобы гарантировать, что эти деньги вернутся.

Ведущая: Есть еще такие люди, которые инвестируют и вкладывают в Украину?

Олег Устенко: Не инвестируют, и это тоже большой минус. Впервые за новейшую экономическую историю, начиная с кризиса 2008-2009 года, мы увидели отток прямых иностранных инвестиций. В реальности – это катастрофа. Т.е. снижающийся импорт, но снижающийся и экспорт в силу целого ряда причин. Я не хочу рассматривать, не все зависит от нас здесь в Украине. Россия перекрывает для нас границы, мы не можем продавать туда свои товары, идет серьезное падение промпроизводства, юго-восток упадет в этом году минимум в два раза глубже, чем средний показатель, если страна скатится на 8-10%, юго-восток может скатиться куда больше. Уровень безработицы по методологии Международной организации труда этого года составит порядка 9%. В других регионах, которые наиболее сильно пострадали, он может быть и в два раза выше и это, заметьте, не Португалия, не Испания и не Италия, которые могли себе позволить уровень безработицы около 20%. Это все еще Украина.

И с этой точки зрения ситуация действительно плачевная и сложная. У Нацбанка не было выхода, они должны были идти в гибкое курсообразование. Но такого рода глобальная девальвация, как бы она ни была объективна, она может вызвать целый ряд проблем. Действительно, население, которое покупало импортные товары, должно платить за них больше, а у частного украинского сектора на руках внешнего долга больше, чем 100 млрд. долларов. Они зарабатывают свои деньги здесь, а отдают они не гривны, а свободно конвертируемую валюту. На свои гривневые заработки здесь, они должны истратить больше денег для того, чтобы рассчитаться по своим внешним долгам. Здесь есть целый ряд проблем.

Вопрос – что сейчас Нацбанк должен сделать? При всей сложности, но необходимости прихода к этим мерам, которые они начали делать по отпусканию курса, они должны очень четко контролировать ситуацию в банковском секторе. Резко может ухудшиться состояние банковских активов. Если вспомнить кризис 2008-2009 года, то на тот момент по оценке ФИЧ, так называемые плохие активы составляли порядка 42%. В этом году и на теперешний момент времени плохие активы в банках могут находиться на уровне, превышающем отметку в 50%. Это означает, что банки будут требовать дополнительной рекапитализации, притом немедленной.

Возникает вопрос в том, что страна находится в состоянии военных действий, о реформах говорится, но они еще до сих пор не запущены. Что это означает? Это означает только одно – владельцы банков всегда были не склонны рекапитализировать свои банки, давать дополнительный капитал для поддержания банков. Сейчас они склонны еще меньше, это значит, что где-то надо найти деньги для того, чтобы рекапитализировать те банки, которые продолжают работать, чтобы не дай Бог не допустить падения банковской системы. Это теперь задача Национального банка Украины. НБУ, учитывая, что на руках у частного сектора висит больше, чем 100 млрд. долларов внешнего долга, должен внимательнейшим образом отслеживать проплаты по внешнем долгу частного сектора. Потому что на фоне глубокой девальвации не исключена череда и есть такие риски, связанные с возможностью возникновения так называемых корпоративных дефолтов – крайне опасный момент и тоже надо за этим следить.

Т.е. вливание денег в банки, при этом, насколько это возможно, давление на владельцев банков, чтобы они использовали свой собственный капитал, чтобы не налогоплательщики заплатили за продолжение существования того или иного банка, а сами владельцы банков пытались найти этот капитал и вливали его в свои банки. Тогда можно пытаться выкручиваться из этой ситуации. Рынок будет пытаться найти равновесное состояние, когда спрос будет калиброваться предложениями. Всегда в мировой практике происходили подобные вещи. Когда ты держишь фиксированный курс, а потом одномоментно пускаешь его, всегда надо ожидать увеличения валотивности на курсовом рынке. Украина не может быть исключением, она не ездит на велосипеде с квадратными колесами, а так же, как и все в мире ездит на велосипеде с круглыми колесами.

Валотивность, колебание в курсе будет сохраняться значительным на протяжении ближайших нескольких недель. Но как только рынок найдет свое равновесное состояние, как только спрос будет находиться в точке пересечения с предложением валюты, валюты-то не стало больше, проблема в том, что был отток прямых иностранных инвестиций в страну, было снижение экспорта, деньги, которые мы получаем от наших заробитчан из-за рубежа, они тоже снизились. Фактически кредитный ресурс до этого заходил, сейчас была некоторая приостановка в кредитном ресурсе. Как только начнут наполняться каналы, которые идут в страну в валюте, тогда мы вправе ожидать какой-то стилизации ситуации.

Ведущая: Возможно сейчас снижение курса?

Олег Устенко: Я думаю, что это всегда возможно. Более того, я бы сказал, что в стратегическом плане, если будет заведен маховик реформ в стране, мы вправе ожидать укрепления валюты, гривна может укрепиться, но для того, чтобы гривна укрепилась – это уже задача не Национального банка Украины. Он может это сделать, если возьмет свои резервы и будет их тратить. Но это неправильный подход. Это задача правительства. Правительство должно избрать стратегию активного запуска реформ в стране. Говорить просто про реформы – хорошо, мы этим занимались на протяжении последних 23-х лет, но необходимо что-то делать. И делать – не думать, что это реформы, которые надо проводить на протяжении годов или десятилетий, большая часть реформ, которую должна провести Украина, может быть высокоскоростными реформами. Часть из них – непопулярная, но часть – популярная. Например, что касается бюджета – практически больше, чем 50% нашего ВВП перераспределяется по средствам бюджета. Суммарный дефицит государственных финансов в стране превышает отметку в 10% ВВП. Вопрос состоит в том, где у нас большие черные дыры в этом бюджете.

Самая большая дыра и фактически яма, в которую можно упасть, но выбраться из нее практически невозможно – это Нафнефтегаз. Сам по себе Нафтнефтегаз покажет дефицит по результатам этого года отметку, превышающую 7% ВВП. Ни в одной стране мира, ни одна нормально действующая компания не может жить с дефицитом в 7% ВВП. Дефицит Нафтнефтегаза сравним с бюджетами отдельно взятых украинских областей.

Ведущая: У нас в правительстве люди вроде бы умные, почему никто не делает шагов, которые хотя бы пытались изменить эту ситуацию? Такое впечатление, что всем это просто выгодно.

Олег Устенко: Есть возможности, что это может оказаться выгодным для некоторых игроков – для части лоббистских групп это выгодно. Другой момент – часть решений может показаться непопулярным. Например, когда вы покупаете газ за 385 долларов, а продаете его за 100 долларов или даже дешевле, то, что и происходит сейчас в Украине. Абсолютно очевидно – вы 285 долларов за 1000 кубов постоянно дотируете, но вы же не дотируете просто население, вы дотируете в целом всех игроков, которые есть на рынке, включая предприятия, которые здесь работают. Правильная позиция совершенно проста – уберите дефицит с Нафтнефтегаза, перебросьте его непосредственно на государственный бюджет, дотируйте не Нафтнефтегаз, а отдельно взятое население.

К примеру, если семья, которая имеет определенный доход, в экономике называется домохозяйство, если доход за коммунальные платежи превышает отметку 15-25%, тогда эта разница платится и покрывается государственным бюджетом, все остальное платится самой семьей. Если семья получает суммарный доход 5 тыс. гривен в месяц и коммунальные платежи составляют 20% от этого дохода, если будет выбрана цифра 20, 1000 гривен платит сама семья. Если коммунальные платежи 1200, то эту разницу 1200 минус 1000, покрывает непосредственно бюджет. Раньше надо было говорить о том, что необходимо немедленно вывести социально уязвимые слои населения, и в этом суть и функция государства.

Сейчас социально уязвимые слои населения – это бОльшая часть населения Украины. Девальвация 70%, инфляция – 20%, сделала абсолютным то, что очень многие испытывают серьезные проблемы в экономике, если не все, то очень многие. Значит тогда и надо переводить вот эту систему в другую плоскость – дотировать непосредственно население. Только, кажется, что это тяжело сделать, в реальности можно свести в одну компьютерную базу для того, чтобы проводить с этой компьютерной базой и не устраивать очереди населения на предмет получения дотаций в каком-нибудь бюрократическом государственном офисе.

Следующая большая дыра, которая у нас есть – это все, что касается государственных закупок, оскома уже у всех. Вроде бы все изначально хорошо, но есть проблема увеличения уровня конкуренции. Задача состоит в том, чтобы не поддержать отдельно взятое украинское предприятие. Логику процесса надо поменять. Задача поддержать налогоплательщика, сэкономить его деньги. Это можно сделать, только если увеличить конкуренцию во время проведения государственных закупок, открытые тендеры и доступ к этому, включая иностранцев. За счет этого можно сэкономить как минимум 15% денег, которые идут на госзакупки.

Пенсионная реформа – выйти, и смело объявить людям, что та солидарная пенсионная система, которая у нас сейчас существует, обречена. Мы добиваемся, что через несколько лет она просто ляжет, вообще не смогут платить пенсии, и забота о пенсионерах будет висеть уже не на плечах государства, а семей, которые имеют этих пенсионеров. Объяснить народу, почему запускается маховик проведения пенсионной реформы и не пенсионной реформы, которую принято у нас в экономике понимать глупо и утрированно, просто повышение пенсионного возраста. Пенсионная реформа и повышение пенсионного возраста – вообще совершенно разные плоскости. Речь идет о переходе на накопительную пенсионную систему, чтобы ограничить их пенсии, мало ли кто какие имеет заслуги перед государством, но если сейчас нет денег, то чем платить? Поставьте максимальную планку пенсии – 5-7 тысяч, какую-то более или менее соизмеримую с тем большинством, которое получает совершенно незначительные мизерные пенсии.

Ведущая: Это все правильные вещи и они могли бы помочь как-то выбраться из ямы стране, но мы сейчас много слышим о коалициаде, о реформах, которые правительство будет делать. По вашему мнению, способна ли власть запустить сейчас непопулярные, но действующие реформы, которые в результате принесут стране хоть какую-то стабильность?

Олег Устенко: Она (власть, - ред.) не только способно, а просто обязаа это сделать. Потому что фактически другого выхода нет.

Ведущая: Почти год уже у власти новая команда, но серьезных реформ никто не видит…

Олег Устенко: Это правда. Проблема состоит в том, что если не выдержать сейчас высокоскоростные реформы, которые не такие уж сложные и непопулярные, например реформа дерегуляции бизнеса, можно сколько угодно идти традиционными методами, но это долгий путь и он уже не устраивает Украину. В противном случае может оказаться, что отчитываться по поводу того, что произошло, уже будет просто не перед кем и некому. В этом состоит проблема.

Я думаю, что понимание этого есть, но есть колоссальные риски. Мы были на пике политического цикла и все еще на нем находимся, формируется новый парламент, по-моему, серьезнейший экономический тест или экзамен, который должен сдать этот новый парламент – это его тест на популизм. А популизм мы сможем проверить через государственный бюджет. Если вдруг мы с вами увидим, что дефицит государственных финансов находится на отметке, приближающейся к 10% ВВП, это значит, что этот тест не пройден.

К сожалению, мы и так живем не очень хорошо, и резать еще затраты государственного бюджета – сложно и плохо. Это может вызвать дополнительное социальное недовольство, но это тоже совершенная правда, что если не сделать такого рода ревизию или инвентаризацию расходной части государственного бюджета, то наш дефицит, к которому мы придем, может оказаться, что он нас загоняет не просто в пропасть, он нас столкнет в эту пропасть, из которой выбраться будет уже просто нельзя. Если бы сейчас мы бы хотели выйти, как государство Украина на внешние рынки заимствования капитала и попытаться одолжить там деньги, мы должны были бы готовы платить больше 15% годовых и это по валюте. Представить себе, что делает бизнес под 15% годовых, невозможно. Управлять государством под 15% годовых – это просто фантастика. И это еще не факт, что 15% мы будем держать.

Сейчас наши 5-летние обязательства со сроком погашения в 2017-м году торгуются между 16-17% годовых. Это реальная катастрофа. Да, могут возразить, есть страны, которые хуже нас и это правда. Если посмотреть по страховке за риск, то хуже нас выглядит Аргентина и Венесуэла. Но извините, мы себя с кем хотим равнять, с Аргентиной и Венесуэлой? Или мы хотим себя равнять с какими-нибудь центральными восточно-европейскими странами? И если курс туда, то извините, друзья и коллеги, вы должны делать непопулярные вещи. Но непопулярная вещь означает, что ты рискуешь своей политической репутацией. Проблема состоит в том, что политик всегда хочет нравиться своим избирателям. Если он делает непопулярные вещи – он не нравится. Но расплата за неделание или недостаточное делание может быть катастрофически серьезной.

Я надеюсь, что новая коалиция или новое коалиционное правительство или если оно будет техническим правительством, будет осознавать это. Выхода другого нет – либо мы движемся по пути непопулярных мер, причем не просто непопулярных, уже традиционные меры нельзя использовать, надо находить нетрадиционные меры стимулирования экономики. Всякие рассказы по поводу того, что Запад нам поможет – это хорошо, но Запад дает очень четкие сигналы, чтобы мы делали свое домашнее задание. Никто не сможет расчистить наше законодательное поле, никто не сможет навести порядок в наших судах и никто не будет этого делать. Поэтому все это лежит на плечах Украины. Если вдруг это не доходит, тогда надо быть готовыми к самому негативному развитию событий в плане экономики.

Если это высокий дефицит государственного бюджета, надо быть готовыми к тому, что фондирования на внешних рынках не будет. Если мы не выдержим параметры, о которых договариваются с Международным валютным фондом – это приостановка программы сотрудничества с МВФ и еще больший рост стоимости заимствования для Украины на внешних рынках капитала. Это значит, что рынки будут отрезаны и никакого другого пути не остается, как включать печатный станок и раскручивать инфляцию, либо если этого не сделать, объявлять дефолт по части внутренних государственных обязательств. Это значит, что мы не сможем платить зарплату нашим государственным служащим. Это значит, что курс будет вообще непредсказуемым. Это значит, что инфляция может перейти в рамки 20% и выше. Я бы не исключил при таком негативном сценарии – 50% инфляции. В середине 1990-х годов, когда был дефицит 30% ВВП государственного бюджета с абсолютно полной монетизацией его, мы были в гиперинфляционном периоде и пике. Я надеюсь, что это очень четко представляют те, кто сейчас находится у руля государства.

У меня есть надежда на то, что чем быстрее будет сформированы коалиция и Кабинет министров Украины, тем быстрее они смогут выработать непопулистский бюджет и выйти с этим бюджетом в парламент, а в парламенте хватит воли, мужества и сил сказать, что часть того, что обещали, выполнить просто невозможно. Нельзя сделать завтра благоденствие, но его можно приблизить. Вот в чем состоит важность политики, чтобы понимать, куда ты катишь паровоз под названием Украина, и знать, что ты выйдешь из этого туннеля и этот свет в конце туннеля будет не через 10 или 15 лет, а через 1-3 года. В этом тоже проблема и ответственность политиков.

Ведущая: Вопрос читателя. Игорь. "Фактически чуть меньше года назад начался майдан и если посмотреть по курсу по основным экономическим показателям, что сейчас и что было год назад, разница существенная. Народ нищает. Что мы получили взамен? Разве что-то изменилось в подходах ведения бизнеса и к экономике? Реализована ли хотя бы часть тех заявлений, которые были?"

Олег Устенко: Я бы сказал, что маховик истории после февраля этого года не только в Украине, а и в мире, начал крутиться гораздо быстрее. Он крутится с большей скоростью. И это означает, то, что могло бы быть ожидаемо через 2-5 лет, станет приближаться к нам гораздо быстрее, чем через несколько месяцев. Проблемы, которые есть в украинской экономике, не нарисовались вчера или даже в феврале этого года. Это долгие проблемы, которые накапливались, начиная с момента получения Украиной независимости. Все возможные шансы, которые были даны Украине свыше, уже были потеряны. Вопрос – не потерять этот шанс. Этот шанс сейчас – последний.

Либо мы его используем, либо мы его теряем на многие десятилетия вперед. Украина – это же не остров, который живет где-то посреди океана и не окружен больше никем. Мы живем в окружении. Мы находимся на уровне порядка 70% того уровня, с которого когда-то упали в 1991 году. За 23 года нашей независимой истории мы так и не смогли докарабкаться по этой скале до того места, с которого мы когда-то скатились вниз. Мы до сих пор не отбили те показатели, которые были до кризиса 2008-2009 годов. Почему?

Потому что Украина и украинский политикум привык разговаривать и апеллировать к населению, когда считает, что это население является электоратом в период предвыборной кампании. Забывать о данных обещаниях, пытаться нравиться населению, но ничего толком в реальности не делать для того, чтобы провести болезненные, плохие, непопулярные реформы, пожертвовать своим политическим будущим, но изменить ход истории. В этом состоит колоссальный вызов, который сейчас стоит перед Украиной. Нам могут помочь, но за нас никто ничего не сделает. Это наше собственное домашнее задание, и это надо осознавать, не дать стране скатиться в абсолютную экономическую бездну, из которой просто нет выхода. Мы – не Россия, как когда-то сказал президент Кучма.

В России можно сколько угодно злорадствовать по поводу того, что русский рубль падает. Да, он падает, у них реальная катастрофа, но они пытаются компенсировать падение цены на нефть той курсовой политикой, которую они проводят. 30 миллиардов в годовом исчислении, которые они потеряли за счет падения цены до уровня 85, а сейчас еще и больше, насколько я понимаю на сегодняшнее утро находится 82,5 доллара за баррель брента, они пытаются компенсировать это девальвацией рубля. У нас нет этого ресурса. Так было дано богом, что у нас нет энергетического ресурса в виде огромных залежей нефти и газа или может они и есть, но мы еще не до конца можем их использовать.

У них это есть и это всегда было проблемой – не надо смотреть на других, смотрите, прежде всего, на себя, делайте то, что вы можете сделать. Не надо глупо копировать один и другой опыт. Есть собственная дорога, используйте то хорошее, что сделали другие и пытайтесь каким-то образом адаптировать это к своим условиям. К примеру, есть замечательный опыт проведения реформы государственного управления в Канаде. Посмотрите, как они это сделали. Это эффект, который можно потом получить буквально за несколько месяцев. Да, он может быть отсрочен во времени, может идти год-два, но первоначальный эффект можно получить на протяжении полутора месяцев. Шаги, которые вы не делали и даже не думали до сих пор: закройте Министерство экономики, Министерство промышленной политики – это атавизмы, которые пришли с советского времени. Нет госплана, господа, оглянитесь вокруг!

Мы живем 23 года в независимой стране, думаем, что строим рыночную экономику, но имеем Минэком, который у нас проходит под рубрикой фактически государственного плана – госплана СССР. Министерство промполитики – зачем? Примеров Минпромов вы найдете, но найдите еще какую-нибудь успешную страну в мире, у которой есть в таком вот виде и с такими функциями Министерство промполитики. Задумайтесь, надо ли нам вообще Министерство сельского хозяйства? Чем меньше государство, тем лучше, потому что государство в коррумпированной стране, это не только источник коррупции, это пресс, который зажимает экономический рост этой страны и который не дает стране нормально развиваться в будущие периоды времени. Но это не традиционный путь. Подумайте по поводу реформы с расчисткой бизнеса – так называемая регуляторная гильотина. Совершенно изумительный и замечательный опыт ряда скандинавских стран.

Соберите в кучу все законодательные акты, которые касаются бизнеса у вас, отсеките все то, что считается недружеским по отношению к бизнесу, оставьте только дружеское, и вы сделаете не просто скачок в рейтинге "Дуинг бизнес" Мирового Банка (легкость ведения бизнеса Мирового Банка), вы привлечете притоки прямых иностранных инвестиций. Вы рискуете тем, что если страна начнет расти 1-3% в год, если мы, в конце концов, преодолеем этот кризис, а я уверен, что хватит ума его преодолеть, то наши соседи растут более быстрыми темпами.

Если в Польше по паритету покупательской способности, т.е. в сравнимых ценах, ВВП на душу населения находится на отметке около 23 тыс. долларов, а в Украине еще в прошлом году по паритету покупательской способности – 7,5 тыс. долларов. И мы должны осознавать, что мир – глобальный, есть миграционные потоки и в ближайшее время если тут ситуация не станет кардинально меняться, мы увидим миграцию с нашей территории. В этом – проблема. Более того, одно из объяснений, которое я бы дал, мы начали меньше получать переводов от наших заробитчан, отчислений от них. С одной стороны они заняли выжидательную позицию, возможно, перечисляют свои деньги неофициальными каналами, которые не фиксирует наша статистика, но одно возможное объяснение, которое тоже здесь может присутствовать, состоит в том, что больше выехало семей. Нет необходимости поддерживать семью, ее уже здесь нет, она уже там и в этом проблема.

Ведущая: Олег, ваш экономические прогноз, когда все-таки экономическая ситуация стабилизируется и украинцы начнут жить хотя бы чуть-чуть лучше?

Олег Устенко: Я думаю, если будут предприняты правильные действия со стороны нового Кабинета Министров и новой Верховной Рады, мы вправе ожидать высокоскоростных реформ, которые начнут давать первоначальный эффект на протяжении буквально ближайшего полугода. Это означает, что потенциально к нам могут зайти инвестиции. Но важно, чтобы инвесторы, которые находятся за пределами нашей страны, услышали последний выстрел, чтобы они знали, что ситуация на юго-востоке вошла в контролируемую зону и тот выстрел, который они услышали – последний.

После этого, на фоне улучшенного инвестиционного климата, если такое происходит, и если к нам приходят притоки иностранных инвестиций, ситуация может не просто выровняться, а может быстро развиваться. Тогда Украина может стать своего рода центральным или восточно-европейским тигром, который может прыгнуть, и прыгнуть с ростом экономики не 1-2%, а 7% и выше и тогда есть реальные возможности не только догнать страны Центральной и Восточной Европы, а быть на уровень их выше. И в этом колоссальные возможности и кризис, который есть сейчас во всех сферах, преодолим. Вопрос в том, чтобы не говорить, а начать делать. Эксперты могут говорить и советовать, дело политиков – принимать решения, базируясь на советах экспертов и делать.

Ведущая: Я очень надеюсь, что политики вас услышат и все-таки начнут что-то делать для улучшения ситуации в нашей стране. Спасибо, что сегодня пришли к нам. Напомню, что с Олегом Устенко мы обсуждали тему: «Украинская экономика: Крутое пике». Спасибо, что были с нами. До новых встреч.