Онлайн-студия «Inpress-клуб» — проект информационно-аналитического портала Inpress.ua. В прямом эфире без купюр и монтажа читатели нашего портала могут стать наблюдателями и участниками интересных бесед, острых дискуссий, обстоятельных интервью.

Гостями «Inpress-клуба» становятся лидеры общественного мнения, популярные ньюсмейкеры, любимцы публики, признанные авторитеты, чье мнение интересно широкой аудитории.

Напомним, 18 сентября в онлайн-студии «Inpress-клуб» мы с экс-главой Комитетом избирателей Украины Александром Черненко обсудили тему: «Украина – испытание выборами». А 19 сентября онлайн-студию «Inpress-клуб» посетил экс-замглавы НБУ Сергей Яременко. Говорили на тему: «Курс гривны: стабильная нестабильность». Беседу вела Ольга Смалюхивская.

Ведущая: Добрый день. В эфире Inpress-клуб. Это проект информационно-аналитического портала Inpress.ua. Сегодня у нас в гостях экс-замглавы Национального банка Украины Сергей Яременко.

Сергей Александрович, здравствуйте. Сегодня с Вами будем обсуждать тему: "Курс гривны – стабильная нестабильность". Сейчас, каждый из нас замечает, проходя по улице, что в обменниках один курс, в банках – зафиксирован совсем другой. Почему так происходит? Что это за явление?

Сергей Яременко: Здесь можно начать обсуждение с конца, а можно с начала. Те меры, которые принимаются сегодня, показывают тупиковость той ситуации, которую выбрал для себя Национальный банк в курсовой и монетарной политике. Я часто повторяю, что в рамках той модели, которая сегодня выбрана как политика Центробанка, эти проблемы решить нельзя.

Что это за проблемы? Проблемы курсовой стабильности. Но по сути, если мы говорим о политике, то она была если не зафиксирована, то принята к исполнению в Меморандуме с МВФ. Это еще начиналось ранней весной, и я привлекал внимание, что такое делать нельзя. А было сказано, что Центробанк принимает политику таргетирования инфляции. Сегодня он отказывается или говорит, что это отложенная цель.

Но весь инструментарий, который он применяет, это уже четко вписывается в политику таргетирования инфляции. И второй момент – плавающий курс. Недавно была конференция с главой Центробанка, где я говорил, что если мучаетесь и оправдываетесь перед населением, бизнесом и банками, если он плавающий, тогда скажите, что никакого отношения не имеете к этому курсу, и пусть он плавает. Мы живем не в реальности, а в сюрреализме.

Потому что заявляем те цели, которые невозможно выполнить в переходной экономике в любой стране. Принятая политика требует тех методов и мер, которые в рамках этой политики можно использовать. Если Центробанк принял плавающий курс, который невозможен и неосуществим в переходной экономике, тем более в такой страшный экономический и политический период, который сопровождается вплоть до военных действий и разрушения инфраструктуры целых регионов.

Это позиция МВФ, теоретические упражнения нобелевских лауреатов, которые еще в 90-е годы выписали такую политику, в тех странах, которые, по их мнению, раскалываются – страны СНГ бывшего Советского Союза. Но она применялась и ранее. Нигде она положительного эффекта не дала. Но, тем не менее, настойчиво внедряется в жизнь во многих регионах, в том числе и в Украине.

Эта политика копирует уже наполненные, сбалансированные сотнями лет развивающиеся экономики, где валюта свободно конвертируема. И собственно эти меры, которые должны этот курс стабилизировать перекладываются туда, где именно в финансовом секторе тех механизмов нет и быть не может. Допустим, в Бразилии, Аргентине можно было бы еще каким-то образом это использовать, и то очень осторожно.

Но в рамках постсоветских стран по идеологии социализма финансовый сектор никогда не был развит, поэтому таких инструментов, которые необходимы для стабилизации курса у нас нет. И за 20 лет мы их не создали, потому что процесс создания финансового сектора, процесс приватизации, который был совершенно не рыночный, а типа раздачи ваучеров и т.д. Поэтому такого рынка, который бы стабилизировал самостоятельный курс без Национального банка, нет.

Вопрос: Многие эксперты, критики и люди пишут в соцсетях о том, что во всем виновата война на востоке. Вы, как человек, достаточно разбирающийся в этой теме, видите основное влияние только от войны на востоке или возможно есть
неправильная экономическая политика Правительства?

Сергей Яременко: Я абсолютно не согласен, потому что когда мы строим мост вдоль речки, не имеет значения, делает это вся или половина бригады, потому что строим мы его вдоль реки. И никто не отрицает того, что это имеет огромное значение. Но принципы организации финансовой, банковской, курсовой политики, сами по себе неправильные, независимо от того, была бы у нас Донецкая область или нет.

Многие эксперты и не только говорят о том, что война наоборот служит прикрытием неудач. Теперь есть повод свалить все на войну. Национальный банк находится в состоянии раздвоения сознания или шизофрении. С одной стороны провозгласили одно, но уже сегодня понятно, что не может быть такого плавающего курса, но все равно пытаются зафиксировать курс. Подождите, если он свободный, то он должен плавать и этого бояться не нужно. Но в таких экономиках он заплывает так далеко, что разрушает все.

Курс – это конечный индикатор состояния экономики и в целом финансового сектора. Инфляционные таргетирования, что это на самом деле? Это денежный голод на простом человеческом языке, недоступность кредита и большие процентные ставки. Потому что цели выбраны неправильно. Ценовым якорем в наших экономиках является курс. Все цены пляшут от состояния курса. Потому что, первое – слабая собственная валюта, во-вторых, мы страшно зависим от экспортно-импортных операций.

Любое изменение курса ведет сразу к ломке установившегося масштаба Центра. Поэтому курс держать необходимо. И если мы отказываемся, МВФ говорит о том, что курс – это не главное, он стабилизируется, а главное – это инфляция. Инфляция – это страшно ошибочный тезис. И таким образом Нацбанк должен бороться с инфляцией и привести инфляцию необходимо до 3-5% и тогда все стабилизируется. Но это абсолютно ошибочная цель, потому что инфляция у нас не является ценовым якорем и не может им быть. Во-вторых, она требует тех мер, которые душат саму экономику.

И тут мы переходим ко второму фактору. Если произойдет девальвация курса, то она решит все проблемы, которые накопились в экономике. Это – миф, который не имеет ничего общего с действительностью. И получается, что если курс девальвирован, то должны уйти все перекосы в экономике. Но этого не может произойти, потому что у нас не классическая девальвация, она вызвана различными событиями и провоцировалась.

Нам говорили мнимые эксперты, что после девальвации будет все хорошо. Хорошо быть не может. Бороться с инфляцией на фоне этой девальвации невозможно теми методами, который предлагает МВФ – денежным голодом. В классическом варианте девальвация применяется между двумя конкурирующими странами с целью улучшения позиций своих экспортеров.

У нас же девальвация вызывает просто рост цен, а замены продукции не происходит, потому, что за 23 года мы ее уничтожили. Нет всплеска нового производителя по замене импорта. Поэтому эта девальвация не приводит ни к чему, а приводит только к огромному росту цен и обеднению населения. То, что мы и имеем. Единственный потерпевший – это население. Потому что зарплаты остались на том же уровне, а все остальное улетело вверх. Такое катастрофическое изменение курса не имеет уже никакого отношения к экономике, оно психологическое.

Принятая политика Нацбанком в начале позволила уйти курсу туда, куда он ушел, а курс в таких странах назад не ходит. То, что предлагает МВФ и Нацбанк, денежный голод – это классическая инфляция, а она не имеет ничего общего с нашей инфляцией. Классическая инфляция – когда прекрасно работает экономика на подъеме, перегрев экономики, люди берут кредиты, кредитный мультипликатор работает, зарплаты плюс кредиты все растет. Поэтому Правительство и Нацбанк делают охлаждение, чтобы далеко не зайти.

У нас импортируемая инфляция, т.е. через курс. Стакан стоил 1 доллар - 8 грн., теперь он стоит 14 грн. Денежным голодом нельзя изменить стоимость этого стакана, потому что он стоит 1 доллар за рубежом. И получается, что мы получили не только выигрыш для собственного производителя, защитившись высоким курсом девальвации, а мы мало того, что убили некоторые сектора, потому что они стали нерентабельными при таких ценах на импортируемых рынках, потому что держит их совокупность спроса. Рост зарплат не произошел, и покупатель по таким ценам покупать не может, а он не может произвести по цене ниже или оставить ту же цену на стакан, потому что во внутреннем стакане заложены курсовые: бензин, газ, внешние какие-то компоненты и т.д. И поэтому происходит еще стагнация.

Экономических оснований для остановки нет, потому что мы не производим замены собственного стакана и некоторые экспортные производства останавливаются, и нет притока валюты. Сегодня банки озабочены тем, чтобы выжить, происходит цепная реакция, люди забирают последние деньги, чтобы превратить их уже не по 8 и не 10, а уже по 14, в доллары. Потому что подорвано доверие к системе.

Ведущая: Мы видим, что люди массово продолжают скупать доллары, потому что боятся, что он будет еще больше расти. Насколько это влияет на сам курс?

Сергей Яременко: Конечно, влияет. Это уже самовоспроизводящаяся система, которая может привести к разрушению финансовой банковской системы. Потому что нет доверия к центральному регулятору, который заявлял, что курс он опустит и удержит. Во-вторых, это переходит в конфликт с провозглашенной целью плавающего курса, и он теперь пытается административными и уже любыми методами удержать его, но теперь уже поздновато, и что очень сложно сделать в этих условиях. Таким образом, это провоцирует отток средств из банков, остановку кредитования. Нет гарантии, что будет возврат кредита и эта цепная реакция приводит к ступору в экономике и это может привести к нехорошим последствиям.

Ведущая: Административные меры Национального банка, которые были предприняты в последнее время: конвертация валюты и продажа валютной выручки экспортерами, насколько они повлияли на курс и как Вы их оцениваете? Правильная или неправильная это политика Нацбанка, насколько она своевременная?

Сергей Яременко: Понятно, что несвоевременная. Административные меры используются всеми странами, и нет страны, в которой чисто рыночный курс. Везде есть препятствия как тарифного и нетарифного характера для того, чтобы уменьшить импорт в страну и увеличить экспорт. Поэтому набор этих рыночных и нерыночных мер очень широк от действия Правительства, центральных банков и т.д. Такие меры, которые сегодня предпринимаются, имеют временный характер, они валюты не добавляют, а только канализируют те или иные потоки в нужную точку или задерживают распад, скорость этих процессов этой системы.

Но они имеют вспомогательный характер. В основе – наличие валюты и спрос на нее. Спрос будет падать, и он упал очень сильно, у нас даже сравнялось торговое сальдо, но он падает в самой ненужной точке. Получается, что бизнес перестал ввозить или расходовать деньги на инвестиционные цели: замену оборудования, покупку нового и т.д. Это грозит еще большим уменьшением экспортных поступлений и затуханием экономической жизни.

Сегодня все средства банковской системы направлены на те операции, которые, по его мнению, не долгосрочные, а краткосрочные. Они связаны с торговлей, по ввозу того же импорта. Страна разучилась что-то собственное делать, поэтому выигрыша нет от девальвации курса, и ввозится та же продукция по более высоким ценам, которые приводят еще к большему вымыванию и остановке национальных производств. И уже при таких ценах и объемы будут падать, потому что начнется расслоение населения по уровню покупательного спроса.

Ведущая: Владимир из Киева пишет, первый вопрос: «Оцените, пожалуйста, работу Главы Нацбанка Гонтаревой. Насколько, по Вашему мнению, успешный инвестбанкир может управлять Центробанком?»

И второй вопрос: «Судя по последним действиям Нацбанка, складывается мнение, что скоро Нацбанк заставит конвертировать валютные депозиты. Что посоветуете, забирать валюту из банка или до того не дойдет?»

Сергей Яременко: Я уже давно говорил, что сейчас вопрос не в получении процентов, а в сохранении капитала. В силу неустойчивости банковской системы валюту из банков трудно получить, банк старается спасаться как учреждение по тем нормативным актам, которые дает Центральный банк. Здесь нет системы. Провозглашены одни цели, и они предполагают одни методы, а эти методы возможны только при страшно устойчивой экономике, при подъеме. Этот либеральный метод, инфляционное таргетирования, которые вообще еще теоретически не обосновано, и свободноплавающий курс, который можно начинать в благоприятных условиях. А в самых критических ситуациях применять такую идеологию и методику – это кошмар.

Ответ на второй вопрос. Центральный банк – это абсолютно не банк. Он управляет банками, это управляющая контора, которая должна проводить макроэкономические методы по обеспечению бульона, в котором хорошо себя чувствуют банки и вся экономика. Об экономике забыли уже 20 лет, потому что Нацбанк провозгласил, что он никакого отношения к росту экономики не имеет, и он имеет в виду только мнимые или абстрактные показатели: инфляция или денежная масса, которая нужна только как инструментарий, а наши умельцы перевели это в цели. А эти цели должны быть конечными: рост экономики, безработица. А Центробанк методом всяких мифов и псевдоэкспертов превратили в то, что именно эти показатели стали для него конечными. А что с нами делается, их это не волнует.

Разрыв между экономической политикой Центробанка и самой экономикой, приводит к этим результатам. А сегодняшняя политика – это еще более высокая ступень этой оторванности, абстрактной позиции. Если говорить о Гонтаревой, даже не то, что она частный или коммерческий банкир, но еще отсутствие бюрократического опыта в управлении такой огромной структурой. Уже видно, что его нет. У нее нет позиции, вечные советы с банками. С банками можно советоваться очень коротко по инструментарию, который будет внедрен, но не спрашивать у них, что делать, потому что их политика и философия направлены на абсолютно другие цели: обслуживание клиентов, выбивание наибольшей прибыли. Они не могут выступать стабилизатором курса. Это благородная цель, а цель конкретная – заработок прибыли. Поэтому они используют этот механизм и добавляют к этому нестабильность на рынке, что и дает им моржу.

Ведущая: К концу года, каким, по Вашему мнению, будет курс и что сделать для того, чтобы его как-то стабилизировать?

Сергей Яременко: Я прогнозов не даю. Если вам кто-то дает прогнозы, то это чистой воды мантры, предсказания и попадание пальцем в небо. Если не будет меняться эта система и курс будет ползти, на каждом этапе отключая сектора экономики, которые становятся неконкурентными, а потом общая стагнация экономики приводит к совершенно разным процессам. Или он дойдет до точки с решительным обвалом, где будет применяться иностранная валюта как единственное законное средство. Но это не очень оптимистические вещи.

Очень трудно, потому что МВФ, как рак, назад не ползает, поэтому изменить сегодня политику и признать, что она не состоятельна, как политика для страны, которая находится в страшно сложном положении, и, по сути, является вредительской, но официально объявленной. И отсутствие собственных мозгов у нас всегда заменяет уверенность руководящего состава Центробанка и других ведомств, это только то, что они выполняют некую волю и знания очень важных организаций: Мирового банка, МВФ и их правительств, которые это делают. Поэтому, не чувствуя этой ответственности и отсутствие понимания того, что происходит, приводит к тому, к чему приводит.

Ведущая: Спасибо, что пришли к нам. Напомним, что с Сергеем Яременко мы сегодня обсуждали тему: Курс – стабильная нестабильность. Спасибо, что были с нами. До свидания.