Едва слухи о возможном объединении «Фронта змин» и «Батькивщины» из области чистого теоретизирования переместились в сферу перспективных прогнозов, политологи стали спорить о приобретениях и потерях каждой из сторон.

Прогнозы эти главным образом сводились к тому, в какой степени сложение рейтингов может способствовать росту популярности обновившейся партии, кто получит в ней реальные рычаги управления и т. д. В то же время партийцы обеих политических сил, наблюдавшие за приближавшимся «слиянием и поглощением» изнутри, с самого начала не питали ни малейших иллюзий относительно перспектив этого оппозиционного гомункулуса, сметанного на живую нитку из подручного материала.

Чтобы понять как причины этого скептицизма, так и все то, чем на самом деле обернулось пресловутое объединение в «новую партию европейского толка», нужно, что называется, разложить по полочкам принципиальные различия между «Батькивщиной» и «Фронтом змин».

Такие непохожие близнецы

Прежде всего, в корне отличался подход к финансированию местных организаций этих двух партий. Конечно, миллионеры, пусть даже и с сомнительным прошлым и богатой на членство в диаметрально противоположных политсилах биографией, всегда приветствовались и у Тимошенко, и у Яценюка.

И, буде кто-то из них заявлял о своей готовности взять на себя ту или иную часть затрат по содержанию структуры на областном уровне, от такой поддержки что на Туровской, 13, что на Верхнем Валу, 4В, никогда не отказывались.

Сам же такой «богатенький Буратино» автоматически перемещался пусть и не в ближайший, но по крайней мере в ближний круг. Наиболее осязаемым атрибутом этой близости являлись сердечные похлопывания по плечу, коим Лидер заменял привычное рукопожатие, а также возможность с глазу на глаз называть его по имени и на «ты». Главное, такое положение позволяло строить вполне реальные планы на проходное место в очередном партийном списке на очередных выборах.

Но на этих общих моментах сходство детищ Юлии Владимировны и Арсения Петровича и заканчивались. А дальше начинались «единство и борьба противоположностей». В «Батькивщине» даже такие денежные мешки, как Александр Фельдман в Харькове, Николай Баграев в Херсоне, Вячеслав Крук в Одессе, не говоря уж об областных руководителях, у которых и труба пониже, и дым пожиже, практически никогда не выносили на себе бремени финансового обеспечения дееспособности своих структур в стопроцентном объеме.

Часть зарплат сотрудников областных офисов (в частности, жалование первых заместителей, начальников орготделов и пресс-секретарей) обеспечивалась Киевом. Туровская же покрывала накладные расходы (бензин, оплату водителей, иногда сухие пайки) по доставке из областей партийных активистов и прессы на различные мероприятия — съезды, пресс-конференции Тимошенко и пр.

И уж само собой, если в области планировалось какое-либо действо с участием Лидера (в обеих партиях это слово принято писать неизменно с большой буквы, что предписывается не только устной традицией, но даже рядом директивных документов внутреннего пользования), львиную долю затрат на его организацию и проведение, как говорится, по умолчанию, брал на себя Центральный исполнительный секретариат.

Кроме того, ежемесячные партвзносы от рядовых членов в «Батькивщине» хоть и были прописаны в Уставе, никогда не были обязательными и платились в основном лишь состоявшими на зарплатах сотрудниками областных офисов. А это позволяло руководителям районных организаций, с которых требовали ежемесячного прироста свежих членов партии, выписывать новые партбилеты просто по телефонной книге.

В результате обычным явлением стали случаи, когда во время выборов на участках, где, согласно отчетам, должно было голосовать несколько сот членов «Батькивщины», дежурил с десяток наблюдателей от партии «Тимошенко» и ее технических партнеров. А еще и в самой комиссии работало двое-трое оплаченных из партийной кассы активистов, за кандидатов от БЮТ голосовало... два-три человека.

Во «Фронте змин» дело обстояло совсем по-другому. Поскольку с самого начала эта партия гордо провозглашала себя политическим образованием нового типа, а по сути, являлась типичнейшей франшизой, Киев ни копейки не выделял на содержание своих областных структур, выставляя на своеобразный аукцион должности местных руководителей.

Мало того, Яценюк еще и регулярно устраивал своему активу в областях «проверку преданности», озадачивая глав партячеек на местах необходимостью оплачивать весьма дорогостоящие проекты, в том числе и всеукраинского масштаба, а также планы, рождавшиеся в головах киевских штабистов.

Широкие жесты Арсения Петровича, вроде подарка бронзового монумента городу, который он почтил своим присутствием, открытия детской площадки или проведения столичного вернисажа, освященного присутствием высочайшей Супруги Лидера, неизменно финансировались теми областными руководителями, чью область угораздило попасть в поле зрения импозантного «политика европейской формации».

Кстати, Арсений Петрович далеко не всегда в таких случаях ограничивался перерезанием ленточек и позированием на фоне мемориальных досок, уведомляющих прохожих, что сим даром они обязаны никому иному, как лично главе политической партии «Фронт змін».
Следует заметить, что появление на этой же табличке, пусть и значительно меньшим шрифтом, фамилии подлинного мецената правилами внутрипартийного этикета решительно осуждалось и приравнивалось к политическому самоубийству.

Поскольку Терезия Яценюк, как и подобает будущей Первой Леди, всегда позиционировалась придворной пресс-службой как тонкий ценитель изящных искусств, ее визиты на выставки художников с мировым именем, к организации которых имел отношение кто-то из областных «фронтовиков», неизменно сопровождались недвусмысленно высказанным пожеланием иметь лучшие образцы увиденных картин в своей коллекции.

Члены партии на местах тоже всегда рассматривались Арсением Яценюком как дополнительный источник пополнения партийной кассы. Отчеты о ежемесячной уплате каждым владельцем партбилета «Фронта змин» кровных пяти гривен (безо всяких «но» и «если» для малоимущих) всегда были главным документом, определявшим место области во внутрипартийном рейтинге. Причем деньги эти полностью перечислялись в Киев, а затем тамошние штабисты за них «продавали» областям агитпродукцию, обязательную к распространению. Излишне говорить, что цены на эту агитпродукцию устанавливались на Верхнем Валу...

Впрочем, такая «подушная подать» имела и свой безусловный положительный эффект. Необходимость ежемесячного перевода в столичный штаб по пятерке с носа сильно ограничивала размах местного руководства в составлении списков мертвых партийных душ. И поэтому, в отличие от «Батькивщины», подавляющее большинство партийного актива «ФЗ» составляли действительно живые и по большей части достаточно активные люди.

О, как внезапно кончился бюджет!

Понятно, что те, кто содержал организации «ФЗ» на местах, делали это далеко не из одного только оппозиционного альтруизма и веры в своего Лидера как в единственно возможную альтернативу нынешнему президенту. Каждому из них за труды и траты было обещано проходное место в списке на парламентских выборах. Но понятное дело: «Всего на всех никогда не хватает. Потому что ВСЕГО мало, а ВСЕХ много».

Поэтому помимо готовности безропотно предоставлять свой кошелек в распоряжение Арсения Петровича от глав областных парторганизаций требовались и осязаемые успехи в партийном строительстве.

Таким образом, соискатели парламентского мандата вынуждены были постоянно соревноваться друг с другом за место во внутрипартийном рейтинге, а это, в свою очередь, означало, что деньги сами по себе еще никому ничего не гарантировали. Всегда существовала опасность, блеснув какой-нибудь яркой акцией в этом месяце, расслабиться в следующем, скатиться с вершины и услышать от Лидера: «Сами виноваты. С такими показателями, боюсь, не бывать вам депутатом...»

Таким образом, проводив Юлю в тюрьму и оставшись без бренда, под который, собственно, и давали деньги различные спонсоры, «Батькивщина» не просто осталась без лидера, но и резко сократила объемы финансирования своих низовых организаций. Мало того, значительную часть расходов, покрывавшихся за счет Киева, «спустили» на области.

Первыми жертвами пали пресс-секретари — структура, которую несколько лет любовно и тщательно создавали именно как киевскую вертикаль. На Туровской хорошо понимали, что зачастую начальство на местах имеет очень собственные, сильно отличающиеся от профессиональных подходы к формированию медиаполитики.

Поэтому «завязывание» этих специалистов на Киев обеспечивало реализацию единой, четко скоординированной из центра информационной стратегии партии. Переподчинив их местным руководителям и уменьшив достаточно высокую зарплату до полутора-двух тысяч, к тому же выплачивавшихся крайне нерегулярно и без уверенности в том, что за этими деньгами в следующем месяце будут хотя бы такие же, Исполнительный секретариат меньше чем за полгода полностью потерял пресс-службу по всей Украине. Да, в общем-то, это было вполне логично. Остатки какой бы то ни было долговременной стратегии из деятельности «Батькивщины» ушли полностью, сменившись лишь спорадическими пикетами и митингами под лозунгом «Юле — волю!», с каждым месяцем становившимися все малочисленнее и карикатурнее.

Структура обезглавленной партии стала сыпаться со все нарастающей скоростью. В первую очередь, из-за экономии средств. Последовавшую вскоре за проваленными президентскими выборами избирательную кампанию в местные советы «Батькивщина» фактически проигнорировала под гордым девизом: «Так не доставайся же ты никому!».

На местах было объявлено, что поскольку взять в местных советах убедительное большинство все равно не удастся, партия будет участвовать в этих выборах чисто номинально — заведет по спискам, за которые кто-то да все равно проголосует, по парочке голосистых критиков «злочинної влади». И главной заботой бютовцев аж до 2012 года станет злорадное наблюдение со стороны, как «олигархический режим» все глубже увязает в собственных реформах, автоматически тем самым поднимая рейтинг оппозиции.

«Эмигранты» или «предатели»?

Итак, на ближайшие пару лет партия фактически уходила в подполье. Ее лидеры тешили себя несбыточной надеждой, что уж на парламентских-то выборах они точно отыграются за все обиды и волна народного негодования против «режима Януковича» сама внесет их в Верховную Раду. Поняв это, многие рядовые члены, жаждавшие осмысленных действий, и те, кто планировал строить в «Батькивщине» карьеру, баллотируясь на местных выборах, потянулись туда, где были рады идейным людям с опытом оппозиционной партийной работы. И большая часть этих «политэмигрантов» естественным образом оказалась во «Фронте змин».
Оставшиеся же — либо истово преданные Юле, либо чем-либо лично обязанные руководителям местных организаций, либо те, кого никуда не взяли за профнепригодность, либо просто слишком ленивые, чтобы пытаться самореализоваться где-нибудь в другом месте — тут же объявили ушедших предателями.

К этому стоит добавить, что немалая часть народу, разочаровавшись то ли в самой Тимошенко, то ли в тех, кто представлял ее на местах, ушла в «ФЗ», как в единственную на тот момент оппозиционную альтернативу, еще до поражения «Батькивщины» на президентских выборах. И тогда станет совсем очевидно, почему между этими двумя — почти идентичными с электоральной точки зрения — партиями пролегла глубочайшая пропасть.

К тому же, понимая, что уже просто своим существованием Яценюк, остающийся и активничающий на свободе, мало-помалу отбирает голоса у партии, чьего лидера в последнее время избиратели видят только сквозь тюремную решетку, в «Батькивщине» против него и всех, кто с ним связан, начали настоящую войну. Тем более бессмысленную и беспощадную, что у местного руководства БЮТ были причины для личной ненависти к своим вчерашним соратникам. Тем, кто, вовремя сориентировавшись, нашел себе приличную оплачиваемую работу, не просто символически зашел в местные советы, но и сформировал там фракции, а значит — подавал крайне вредный пример тем, кто еще хранил верность Юле.

Поэтому любое собрание в «Батькивщине» превращалось в настоящую «пятиминутку ненависти», где клеймили позором и «Сеню кролика», и его однопартийцев-приспособленцев. Понятно, что в противоположном лагере те, кто нашел там пристанище, спасаясь с корабля, посаженного на мель бездарным капитаном, никогда не признающим своих ошибок, тоже не испытывали нежных чувств к бютовцам, считая их озлобленными неудачниками.

«Пусть нет любви, зачем же ненавидеть?»

В общем, зная о существовании таких настроений, царивших в организациях «Батькивщины» и «ФЗ» по всей Украине, а также об их глубинных причинах, странно было бы ожидать горячего братания вчерашних «участников гражданской войны», в силу всевозможных причин оказавшихся по разные стороны этого «фронта без флангов». Объединение штабов на парламентские выборы и в «Батькивщине», и во «Фронте змин» однозначно восприняли как вынужденную, но все-таки кратковременную меру.

История многочисленных взаимных подстав, мелких предательств, громких обещаний, которые никто и не собирался выполнять, еще ждет своего хрониста. Вес бумаги, ушедшей на доносы, докладные, кляузы и гневные письма, которые обе стороны, насильно усаженные на одном гектаре, ежедневно слали в Киев «своим» руководителям в общем штабе, в несколько раз превысил общий объем агитационной продукции объединенной оппозиции.

Установки, с которыми комиссии центрального штаба выезжали на места — разбираться с сошедшимися в затяжном клинче, заслуживают отдельного длинного рассказа, не в рамках этого материала. Достаточно упомянуть лишь, что входившие в эти комиссии представители «Батькивщины» на полном серьезе требовали от всех местных участников выборов вместо «добрый день», «до свидания» или даже «Слава Україні!» здороваться и прощаться словами... «Юле — волю!». И в разгар выборов требовали сменить за недостаточный патриотизм руководителей районных штабов, отвечавших на этот пламенный призыв обычным человеческим «здравствуйте».

Не раз и не два случалось, что в одних и тех же областях по партийному списку в ВР баллотировались руководители «Батькивщины» и «ФЗ», но между ними существовал определенный разрыв в 15-20 голосов. И тогда те, кто представлял кандидата, стоявшего несколькими ступеньками выше, прямо заявлял своим коллегам, чей местный начальник имел меньшие шансы: «Для нашего хватит и 15 (20, 25 и т. д.) процентов, а для вашего вы сами старайтесь». Там, где представитель одного из двух «заклятых друзей» шел по мажоритарке, вторая половина объединенной оппозиции чаще всего откровенно саботировала любые его предвыборные мероприятия и даже порой срывала их.

Во «Фронте змин» бесконечно вздыхали: «И зачем Яценюку это понадобилось? Шел бы, как „Свобода“ или Кличко, — куда больше набрал бы...». И все без исключения ждали, когда же, наконец, закончатся выборы и можно будет, облегченно вздохнув, разойтись по своим партийным офисам, заботливо лелея и пересчитывая обиды, нанесенные «доблестными союзничками»...

Выборы окончены. Все — в подполье!

Окончившиеся выборы вместо так ожидавшегося всеми облегчения или хотя бы ясности принесли лишь новый этап затянувшейся позиционной войны. Когда стало ясно, что «Батькивщина» и «ФЗ» отныне скованы одними наручниками и, несмотря на всю взаимную неприязнь, и тем, и другим придется как-то приспосабливаться ко все более обременительному обществу друг друга, война на местах вспыхнула с новой силой.
«Фронтовики», разом лишившиеся и партии, и флагов, и перспектив, почувствовали себя преданными и брошенными на произвол судьбы. Правда, на первом этапе подковерных переговоров в верхах рассматривался вариант просто поделить Украину приблизительно пополам, определившись: это — сфера влияния «Фронта змин», а это — территория «Батькивщины».

Деление, разумеется, должно было основываться на электоральных достижениях последних лет, имеющихся в активе той и другой партий, на мощности и разветвленности местной структуры, самодостаточности руководителей и т. д. То есть, конечно, резать по живому пришлось бы в любом случае. Но тогда, по крайней мере в тех областях, где главами организаций старо-новой партии были бы назначены бывшие «фронтовики», действовала бы структура «ФЗ», а бютовцы могли бы либо присоединиться к ним, либо искать лучшей доли в «УДАРе» или «Свободе». Там же, где обновленную «Батькивщину» возглавили старые Юлины кадры, перед таким же выбором оказались бы гвардейцы Яценюка. Но в любом случае структура бы начала работать.

Однако Арсения Петровича старые Юлины кадры быстро лишили иллюзий, объяснив, что хватит с него и руководства разбегающейся фракцией, а Украину или даже половину ее никто ему отдавать и не собирался. Поэтому, если верить анонимному источнику, 3 июня Яценюк собрал на Верхнем Валу глав областных организаций отошедшего в небытие «ФЗ», поставил их перед фактом, что все они обязаны написать заявления о вступлении в «Батькивщину», а далее заявил следующее: «Я свои вопросы решил, а вы сами добивайтесь признания в „Батькивщине“. Выплывете, значит, вы сильные и нужны мне, нет — значит, вы слабые и мне не нужны».

Было ли это в точности так или сказанное — лишь вольная интерпретация общего смысла месседжа — сказать трудно. Однако действительность говорит сама за себя: пока «Удар» и «Свобода» работают над своей узнаваемостью, как-то позиционируются в общественном сознании, напоминают о себе, в «Батькивщине»... ждут. Сначала ждали, пока Верховная Рада начнет работать, будут сформированы фракции и Арсений Петрович наконец-то заявит о своих претензиях на пустующий престол Лидера.

Потом ждали результатов каких-то переговоров, появления устраивающих все договаривающиеся стороны конфигураций... Потом ждали 18 мая, когда предполагалось что на Софиевском майдане будет объявлено об объединении и тех принципах, на которых «Батькивщина», «Удар» и «Свобода» вместе включаются в борьбу за президентство-2015. Потом, когда обещанного не случилось, стали ждать объединительного съезда двух партий... Потом — появления новых конфигураций...

А пока в «Батькивщину» вступило около 1 процента «фронтовиков». И число это практически не растет. Старая «Батькивщина» продолжает ходить под местные прокуратуры и компанией из полутора сотен человек требовать воли для Юли, угрожая в противном случае «посіпакам злочинного режиму» семь казней египетских от международного сообщества. Их не гоняют. С ними не спорят. Их просто не замечают.

Единственная область, где нарыв наконец-то лопнул, — Полтавская. Там, как известно, прервав междуцарствие, назначили руководителем «фронтовика». Брызги гноя разлетелись по всей стране, разохотив киевских «керманичей» повторять подобный хирургический опыт. «Батькивщина» опять впала в тревожную спячку...

После парламентских выборов прошел уже почти год. «Батькивщина» продолжает ждать... А тем временем на ее борту остается все меньше и меньше членов команды. Видя стремительно приближающуюся очередную мель, те, кто не хочет оказаться выброшенным на берег и сгинуть там в безвестности, отчаявшиеся докричаться до рулевого прыгают в проплывающие мимо шлюпки «Удар» и «Свобода». Хватаются кто за спасательный круг, кто за соломинку — лишь бы не утонуть или не разбиться вместе с обреченным судном...

В общем, история повторяется.