О «вечном выборе» Украины между ЕС и Таможенным Союзом мы говорили, пожалуй, с самым эпатажным писателем и политтехнологом России…

- Алексеем Кунгуровым, который уже традиционно за резкой формой высказываний, приводит достаточно веские аргументы своей позиции.

«Украина оказалась в роли невесты второй свежести, которую под венец вести не хотят»

Вопрос: – Начнем с общего. С точки зрения политтехнолога, каким вы видите общее современное геополитическое положение Украины. Похоже, наша страна застряла на полпути между ЕС и Россией.

Ответ: –Да, причем «зависла» вся Украина. У страны нет общенациональной идеи, нет никакой государственной стратегии. Поскольку собственного пути развития за 20 лет независимости так и не нащупали, единственное, что осталось – следовать в чьем-то фарватере.

Часть населения до сих пор живет советскими стереотипами, которые ничего не имеют против роли «младшего брата». Другая же часть ослеплена паневропейскими иллюзиями. Но России не нужен никакой «младший брат», а уж ЕС и подавно не нужна Украина даже в роли младшего партнера.

Так что страна оказалась в роли невесты второй свежести, которой соседские женихи глазки строят, в номер пригласить вроде и не прочь, но под венец вести не хотят.

Вопрос: – Алексей, а что вы думаете о проекте «федерализации Украины»? Это способно снять напряжение внутри страны, или напротив, расколет украинское общество еще больше?

Ответ: –Я не припоминаю ни одного случая в истории, чтобы федерализация кого-то спасла. Обычно процесс реальной федерализации предшествует окончательному развалу.

В Российской «Федерации» федерализм чисто номинальный. РФ – жестко-унитарное государство: центр контролирует 75% совокупного бюджета, главы регионов и крупных городов фактически назначаются администрацией президента, региональные партии отсутствуют, как класс, само понятие «региональная политика» воспринимается исключительно как политика Москвы в отношении провинций, платящих ей дань.

Никакой политики регионов по отношению к Москве не существует, регионы лишь объект политики, но не ее субъект. Единственный относительно самостоятельный субъект РФ – Чечня, в дела которой Кремль не влазит, довольствуясь внешним проявлением лояльности. Но это исключение, лишь подтверждающее правило.

Вопрос: – Но у нас нет своей Чечни…

Ответ: –Чечни у вас нет, но у вас нет и полноценного государства, как бы обидно для кого-то то не звучало. Есть лишь территория, населенная разнородными и разноязыкими племенами, плохо относящимися друг к другу и раздираемыми социальными противоречиями.

Лет пятьдесят жесткой диктатуры, возможно, позволили бы создать из всего этого некую культурную, языковую и политическую общность. Но нет ни яркой тоталитарной идеи, ни сил, способных осуществить такой хардкорный политический проект.

Вопрос: – Вернемся к федерализации. У нас сейчас в узких политических кругах активно обсуждается новый проект конституции, и один из пунктов, о котором говорят больше всего – это проект децентрализации Украины.

Ответ: –В существующих условиях реальный федерализм для Украины будет губителен. Усилится культурный разрыв между западом и востоком, и одновременно будет нарастать экономический сепаратизм, для которого федерализм будет отличным прикрытием.

«Фанатичное желание многих украинцев видеть свою страну в ЕС базируется на глубоко укоренившемся комплексе неполноценности»

Вопрос: – Почему Владимир Путин так рьяно затаскивает Украину в Таможенный Союз, и почему он так болезненно реагирует на любые попытки сближения Киева с Брюсселем?

Ответ: –Честно говоря, постановка вопроса смешная. Видимо, украинские СМИ слишком гипертрофированно воспринимают ситуацию. У нас официальная телепропаганда очень активно освещает события вокруг ТС, однако украинский аспект затрагивается вскользь, и довольно равнодушно.

Вот это я и называю синдромом невостребованной невесты. Киев как бы намекает западному «жениху»: бери меня, а то уйду к Путину, вон он как «рьяно меня затаскивает», хотя «рьяное затаскивание» - не более чем плод воображения «невесты». По большому счету именно Украина должна быть заинтересована в увеличении торгового оборота с РФ, и потому «рьяно ломиться» в Таможенный Союз.

Вопрос: – А что скажете о «европейском» векторе Киева?

Ответ: – О каких-либо заслуживающих внимания попытках сближения Киева с Брюсселем мне не известно, а вот попытки давления Брюсселя на Украину, например, в деле Тимошенко, трудно не заметить. Я, честно говоря, вообще не вижу у Евросоюза заинтересованности в сближении с Украиной.

Вопрос: – Хорошо, но сможет ли Украина в обозримом будущем стать членом Евросоюза?

Ответ: –Членство Украины в ЕС – совершенно оторванная от реальности фантазия. ЕС трещит по швам, центробежные тенденции в Евросоюзе набирают обороты. Зачем ЕС нужна в своем составе еще одна бедная страна с шаткой экономикой и нестабильной политической системой?

Вопрос: – Почему же тогда одна часть Украины так безудержно стремится в Европу на любых условиях? В какой-то степени, членство в ЕС у нас давно уже возведено в разновидность национальной идеи.

Ответ: – Фанатичное желание многих украинцев видеть свою страну в ЕС вполне объяснимо, и базируется на глубоко укоренившемся комплексе неполноценности. Быть европейцем в понимании таких людей – быть человеком первого сорта.

Тот же самый комплекс толкал в объятия «цивилизованного Запада» болгар и литовцев. Ну и что это им дало? В Москве на стройках работают таджики, а в Германии – литовцы и латыши – «белые таджики». Ну, еще румыны с ними конкурируют. Слово «поляк» уже стало там синонимом слова «сантехник».

Да, и баре и слуги живут в одном «общеевропейском» доме: одни в шикарных апартаментах, другие – в подвальных коморках. Слуги так и остались слугами.

«Интеграция в Таможенный Союз значительной частью электората будет воспринята, как уступка москальскому империализму»

Вопрос: – А что вы скажете о факторе Черноморского флота РФ для Украины. Возможен ли в обозримом будущем, в случае дальнейшего дрейфа Киева в сторону Запада, силовой вариант развития ситуации между Россией и Украиной?

Ответ: –Черноморский флот, вероятно, воспринимается «евроинтеграторами», как якорь, который не дает Украине сблизиться с Европой. Хотя, если брать в расчет сугубо меркантильные мотивы, Киев должен уговаривать Москву не уходить из Севастополя и побольше денег вымогать за аренду базы.

Силовой вариант – не более чем сценарий для фантастического романа. Украине уж точно нет резона воевать с ядерной державой. Да и без учета ядерного фактора РФ на порядок превосходит Украину по военному потенциалу.
России война так же не нужна: за что воевать-то, ради чего? Если уж будет нужда надавить на соседа, достаточно будет просто перекрыть газовый вентиль – и последствия для Украины будут печальны. Украина же никаких средств воздействия на Москву не имеет.

Вопрос: –Алексей, обратите внимание, что даже в вашей риторике Москва всегда «надавливает», «перекрывает», «воздействует». А существуют вообще условия интеграции в Таможенный Союз, при которых для подавляющей части населения Украины восточный вектор станет более привлекательным, чем западный? Или это вопрос футуристический?

Ответ: – Вопрос вполне рациональный. Проблема в том, что украинские политики рациональностью не отличаются. Всякий влезший на трон гетман в первую очередь озабочен тем, чтобы удержаться там подольше.

Интеграция в ТС значительной частью электората будет воспринята, как уступка «москальскому» империализму и предательство «общеевропейской» мечты. Поэтому вопросы экономической целесообразности для гетманов всегда будут вторичны. Последствия для экономики – соответствующие. Это и есть издержки демократии.

«Если уж Борис Ельцин в 1996 г. победил, имея стартовый рейтинг 6%, то Виктору Януковичу со стартовыми 20-25% это сделать будет гораздо проще»

Вопрос: –С учетом вашей «оптимистической» тональности, можете обрисовать сценарии внутреннего и внешнего развала Украины?

Ответ: – Пока рано говорить о развале с треском и грохотом. Мне кажется более предпочтительным вариант медленной деградации по африканскому образцу, когда столица жирует, а провинция прозябает, постепенно погружаясь в хаос. Собственно, и Россию ожидает тоже самое, когда нефтегазовый допинг закончится.

Вопрос: – Как внешний наблюдатель, оцените шансы Виктора Януковича быть переизбранным в 2015 году.

Ответ: – Шансы зависят не от Януковича, как такового, а от того, насколько грамотно сработают политтехнологи. Если уж Борис Ельцин в 1996 г. победил, имея стартовый рейтинг 6%, то Виктор Януковичу со стартовыми 20-25% это сделать будет гораздо проще. Опять же, смотря кто будет ему противостоять. Если украинский аналог коммуниста Зюганова, то победа Януковича неизбежна.

Вопрос: – Ну и последний вопрос – Россия после Путина. Когда это произойдет и что это будет?

Ответ: – Если завтра Путин свернет себе шею, катаясь на горных лыжах, ничего не изменится. Его место займет Медведев, Иванов, Шойгу или иной кремлевский небожитель. Изменения должны произойти в экономическом базисе, и только это вызовет слом существующей политической системы.

Как вариант, можно рассматривать инспирированную внешними силами цветную «революцию», но я пока не вижу заинтересованности в революции у кого бы то ни было.