От просмотра публикаций в некоторых киевских изданиях складывается превратное впечатление о жизни в Крыму и перспективах межнационального диалога. Региональная политика напоминает ухабистый вестерн, в котором крымским татарам отведена роль индейцев, оберегающих родной край от «чужаков», а славянам – неких ковбоев-колонизаторов. Еще более упрощенные схемы используют российские СМИ: сравнение Крыма с Чечней, «базы» для подготовки исламистов в крымских горах, Черноморский флот РФ как «фактор стабильности», «насильственная украинизация», «татарский национализм» и прочие штампы.

«Все не так, ребята»

В реальности, процессы, происходящие, как в крымскотатарской, так и славянской общинах, имеют сугубо внутренние источники напряженности. В них можно разобраться, только детально проанализировав общий социально-политический контекст, в котором развивались события.

Маргинализация пророссийских общественных организаций обусловлена постоянными внутренними скандалами и выяснениями, кто активнее защищает интересы «русскоязычных» и «русскокультурных» жителей автономии. На полуострове за годы независимости создали столько организаций, в названиях которых присутствуют эпитеты «русская» или «русское», что нелегко их всех сосчитать. Как следствие, они топчутся на одном электоральном поле, мешая друг другу. В местных выборах в 2010 году партия «Русское единство» сумела завести в Верховную Раду Крыма только трех депутатов. Остальные «русские» партии остались за бортом.

Крымские татары, напротив, долгое время воспринимались монолитной этнической группой. Во главе находится представительный орган – меджлис, состав которого избирается на курултае – национальном съезде крымских татар. Изначально такие суждения имели под собой основания.

В истории трудно найти примеры массового возвращения людей на прежнее место жительства. Причем, в относительно короткие сроки. Без координации процессов из единого центра репатриация могла растянуться на многие годы. Вначале к такому повороту событий не были готовы ни крымская власть, ни жители полуострова, отвыкшие от соседства с крымскими татарами. Многие приехали в Крым уже после войны и находились в плену советской пропаганды, рисовавшей крымских татар как «варваров», «предателей» и «работорговцев».

Несомненно, на момент начала репатриации система курултай-меджлис сыграла положительную роль как организация, консолидирующая соотечественников. Но основы будущих конфликтов в среде крымскотатарского национального движения были заложены именно на рубеже 80-90-х годов прошлого века. Еще в июле 1989 года Комиссия по проблемам крымскотатарского народа, образованная Советом Национальностей Верховного Совета СССР, принимает беспрецендетное решение. Она признала необходимым организованное возвращение крымских татар в Крым, а также воссоздание на полуострове автономии. Репатриацию планировали завершить к 1996 г, но распад СССР усложнил процесс.

Игры в государственность

В январе 1991 года состоялся референдум по воссозданию Крымской автономии. Крымские татары бойкотировали его проведение. По их мнению, определять статус территории нельзя, пока все депортированные не вернулись на землю предков. Большинство жителей полуострова поддержала восстановление автономии, крымские татары не признали результаты референдума, так как Крымская АССР была образована в 1921 году по национальному, а не по территориальному принципу.

Крымские политики и ученые нехотя признают, что в СССР вообще не было ни одной территориальной автономии. Пусть и формально, они были национальными. Крымские татары полагали, что коммунисты в условиях распада СССР создают себе «политический заповедник».

26-30 июня 1991 года состоялся II Курултай крымско-татарского народа. Де-факто первый с момента возвращения, но крымскотатарские лидеры ведут отсчет мероприятий от первого съезда, состоявшегося в марте 1917 года после Февральской революции. На втором курултае приняли Декларацию о национальном суверенитете крымских татар, избирали меджлис как высший полномочный представительный орган крымскотатарского народа, устав меджлиса и Фонда «Крым». Председателем меджлиса стал Мустафа Джемилев, его заместителем - Рефат Чубаров, срок полномочий которых определялся в четыре года. Они занимают должности до настоящего времени. Крымские татары рассчитывали, что курултай-меджлис станет не только альтернативой крымским институтам власти, но и со временем единственной властью на полуострове.

Декларация предполагала создание крымскотатарской государственности, но это положение не реализовали. Выступая на Всемирном конгрессе крымских татар, который проходил в мае 2009 года, Джемилев отметил, что Декларацию принимали в условиях Советского государства, и если бы курултай проходил в независимой Украине, ее содержание было бы иным. По его словам, на момент принятия документа угроза присоединения полуострова к России была реальной, и он был направлен на обуздание «крымского сепаратизма».

Нездоровая конкуренция

Становым хребтом системы курултай-меджлис стала Организация крымскотатарского национального движения (ОКНД) во главе с Мустафой Джемилевым. В начале 90-х годов с альтернативными подходами к решению проблем репатриантов и их интеграции в крымское сообщество выступало Национальное движение крымских татар (НДКТ). Им руководил Юрий Османов – сын известного крымскотатарского национального деятеля Бекира Османова. В начале 1990-х Ю.Османов руководил комитетом по делам депортированных Крымского облисполкома. Конкурирующие организации имели различные, а в некоторых случаях и противоположные представление о целях и задачах национального движения.

Сторонники НДКТ настаивали, что в своей политике отталкиваются от идей известного крымскотатарского просветителя Исмаила Гаспринского, который в своих трудах делал акцент на славяно-тюркском союзе как единственно верном пути развития крымскотатарского народа. Их оппоненты настаивали, что нельзя подходить к решению проблем коренного народа с идеями, заложенными еще в Российской империи, в совершенно других политических условиях. Представители НДКТ неоднократно обвиняли М. Джемилева и ОКНД в радикализме. В ноябре 1993 года Юрий Османов был убит. По данным следствия, его избили до смерти. Преступление осталось нераскрытым. Сегодня, если прочие оппозиционные меджлису организации критикуют действия М. Джемилева или Р. Чубарова, то НДКТ осуждает сам факт существования системы курултай-меджлис, которая, по их мнению, является управляемой организацией и дезориентирует крымских татар.

Голосование по указке

Тем не менее, большинство крымских татар голосовали на выборах по рекомендации меджлиса. Зимой 1994 года во время выборов президента Крыма, представительный орган крымских татар нацелил соотечественников поддержать кандидатуру бывшего спикера республиканского парламента Николая Багрова. В итоге за него проголосовали около 90% крымских татар, что указывало на способность представительного органа мобилизовать свой электорат. В дальнейшем крымские татары неоднократно голосовали за политиков, о поддержке которым заявлял представительный орган: осенью 1999 года во втором туре они поддержали Леонида Кучму, затем с 2002 по 2010 годы стабильно голосовали за «оранжевую команду», кандидатов президенты Виктора Ющенко и Юлию Тимошенко.

Удар по политическому единству крымских татар нанесло социальное неравенство, которое стало очевидным уже к моменту проведения третьего курултая в 1996 году. Делегаты разделились на сторонников и оппонентов Джемилева. С большим трудом удалось провести сессию. Основной причиной стало резкое расслоение крымских татар на очень состоятельных и очень бедных. Среди соотечественников высказывались «крамольные» идеи в духе: «Зачем мы приехали в Крым, бросив обжитые места в Узбекистане?». Недовольство подогревалось действиями чиновников, назначенных по рекомендации представительного органа, процессом обустройства поселков компактного проживания репатриантов (в некоторых из них до сих пор нет асфальта и стабильной подачи воды), непрозрачностью распределения бюджетных денег и средств иностранных доноров. Счетная палата Крыма неоднократно указывала на нецелевое использование средств, выделенных на программу обустройства депортированных, но до реальных уголовных дел так и не дошло. За годы независимости украинские власти потратили на программу обустройства около 1 миллиарда гривен. Точная сумма иностранной помощи, особенно пожертвования многочисленной диаспоры в Турции, не известна. Не смотря на критику в адрес меджлиса, он остается самой влиятельной организацией крымских татар и многие соотечественники перед голосованием прислушиваются к его позиции.

Уйти, чтобы остаться

В тоже время Мустафа Джемилев на нескольких последних курултаях заявлял о желании оставить пост главы меджлиса, но после многочисленных просьб делегатов оставался в должности. Каждая его «отставка» была своего рода тестом на прочность системы курултай-меджлис.

Формально меджлис не зарегистрирован в органах юстиции Украины, но уже к середине 90-х годов стало ясно: представительный орган –данность, с которой вынуждены мириться власти автономии и Украины. В 1999 году тогдашний глава государства Леонид Кучма специальным указом создает Совет представителей крымскотатарского народа при Президенте Украины, и вводит в его состав всех членов меджлиса. Таким образом, была решена задача легализации представительного органа в системе политических координат Украины.

После победы на президентских выборах Виктора Януковича администрация главы государства пересмотрела персональный состав Совета представителей, и включила в него оппозиционные крымскотатарские организации. Главой Совета стал депутат республиканского парламента от Партии регионов Лентун Безазиев, его заместителем назначили лидера общественной организации «Милли фирка» (Национальная партия) Васви Абдураимова. Руководство меджлиса обвинило региональную власть в «этнических чистках» в управленческом аппарате и назначении на должности людей, которые «никого, кроме себя, не представляют». По словам Мустафы Джемилева, власти пытаются создать противовес представительному органу из числа лояльных организаций крымских татар. Кроме «Милли фирки» среди них фигурируют Координационный совет общественно-политических сил крымскотатарского народа, общественное движение по легализации самозахватов «Себат», общественная организация «Поколение Крым» и несколько организаций меньшего калибра.

Ситуация не такая однозначная. Формально представительный орган крымских татар находился в оппозиции к власти Крыма, но в тоже время был с ней напрямую связан. По его рекомендации назначали руководителей разного уровня. Негласно «квотой меджлиса» считались должности глав Республиканского комитета по делам депортированных и Постоянной комиссии ВР Крыма по межнациональным отношениям. Последние кадровые перестановки прошли без учета мнения крымскотатарского самоуправления. Рескомнац возглавил бывший милиционер и советник крымского премьера Анатолия Могилева Рефат Кенжалиев, а парламентскую комиссию – Энвер Абдураимов. Последний вызвал критику со стороны соотечественников, заявив, что крымские татары «на половину виновны» в депортации 1944 года.

Бег по кругу

Анализируя политической диалог или соперничество представительного органа крымских татар и нынешних республиканских властей, стоит разделять цели и средства. Разобщенности этнической группы политики могут использовать в своих интересах. Так бывало в Крыму и прежде, но искусственно создавать «альтернативные организации» для противодействия меджлису в условиях автономии трудно. Крымские татары (и не только они) легко распознают «картонных» вождей. Можно потратить кучу времени и денег на раскрутку политического проекта без ощутимого результата. Парламентская кампания Натальи Королевской – хрестоматийный пример такого подхода.

Политическое поле крымских татар фрагментировано, что укладывается в общеукраинский политический тренд. Мы уже жили в обществе, в котором все должны говорить и поступать одинаково.

Так было и до 2010 года, когда переформатировали Совет представителей крымских татар при президенте. Проблема кроется в том, насколько конкурирующие структуры готовы предложить альтернативу или новую концепцию развития крымскотатарского сообщества в постоянно меняющихся реалиях. Увы, пока они действуют в одинаковом ключе. Например, глава Совета представителей Лентун Безазиев настаивает, чтобы в министерстве образования Крыма был заместитель министра, отвечающий за образование на крымскотатарском языке. Хотя сохранение языка коренного народа, – проверено опытом нескольких поколений соотечественников, – зависит от семьи, а не от чиновников. Принцип оценивания качества, работа в зависимости от лояльности чиновника по-прежнему актуален. Многие годы оппоненты меджлиса критикуют его, в том числе, и за использование данного подхода, но сами при этом поступают аналогично. Сталинский принцип «кадры решают все», к сожалению, актуален и для крымскотатарских политиков.